Величайшие русские пророки, предсказатели, провидцы

«.. На столике перед большим овальным зеркалом горели две восковые свечи, лежал раскрытый гроссбух с нелинованными страницами, стоял бронзовый стакан с приготовленными карандашами. Присутствовавшие коротали время за легкой беседой. Неожиданно хозяйка замолчала и уселась к столику. Еще через несколько минут общего молчания, прерываемого только треском поленьев в камине, она взяла карандаш и начала быстро писать. Г-н Савицкий осторожно подошел к столику и заглянул сбоку. Глаза пишущей были широко раскрыты, но его приближения она, видимо, не заметила… Неожиданно Крыжановская уронила карандаш и откинулась в полукресле, опираясь на подлокотники. Почти четверть часа прошли в ожидании. Затем Крыжановская, как бы проснувшись, обратилась к присутствовавшим и предложила выпить чаю. Здесь же, за столом, она без особого труда сумела дешифровать записанный текст, оказавшийся на сей раз легко читаемым. Это было подробное описание ночной мистерии, проведенной великим иеро-фантом в святилище Амона-Ра, в Абидосе. Оно должно было войти в очередной роман о египетской жизни».

Вполне понятно, что присутствующих журналистов зрелище сильно впечатлило. Однако присущий этой профессии скептецизм побудил их проверить даже виденное собственными глазами. Записи, сделанные Крыжановской при погружении в транс под «диктовку» Рочестера, их стараниями увидел авторитетнейший египтолог И. Г. Франк-Каменецкий. В процессе изучения «автоматического» текста ученым были выявлены элементы древнего обряда, который был известен благодаря папирусам, хранящимся в Британском музее. Также он сказал, что текст «от Рочестера» полнее и связнее, а вообще «сообщение с того света» поражает своей достоверностью и убедительностью, так как выдумать такие характерные особенности обрядов под силу лишь ученому-египтологу, современный же писатель, не обладающий специфическими знаниями, на это просто не способен.

Все это, разумеется, сыграло на руку Крыжановской, чьи романы, написанные под диктовку духа, расходились как горячие пирожки, о них говорили повсеместно.

Лишь спириты спокойно отнеслись к сенсационным сообщениям про надиктованные с того света произведения. Журналисты «Ребуса» и им предложили изучить тексты Крыжановской, полученные от Рочестера. Спириты ознакомились с большим количеством записей и вынесли вердикт: это «автоматическое письмо», процесс, при котором человек в состоянии транса пишет так, словно ему кто-то диктует текст, сам же он не осознает написанного, — и они с этим феноменом хорошо знакомы. В рукописях Крыжановской не было знаков препинания, все слова сливались, почерк автора был не узнаваем.

Оккультистам хотелось заняться более детальным изучением природы взаимодействия Крыжановской с Рочестером, исследовать это необычное явление, однако их намерениям помешала Первая мировая война. А затем большинство россиян и думать забыли и про спиритические пророчества, и про фантастические и любовные романы: за войной последовала революция, потом началась Гражданская война. Реальные трагедии сделали незначащим все ирреальное.

Почтенный возраст не спас С. В. Семенова: некоторые сведения говорят, что престарелый камергер сгинул в 1920 году в тюрьме «Кресты», по другим — что он скончался в Ревеле (нынешний Таллин), куда семью заставили бежать голод и ужас войны.

На чужбине в годину бедствий писательство не обеспечивало никакого дохода, а дочке требовалась нормальная еда. Хронической туберкулезнице, Вере Ивановне Крыжановской приходилось напрягать последние силы, чтобы сражаться с нищетой. Она хваталась за любой случайный заработок, даже гадала на картах, в конце концов пошла работать на лесопильный завод «Форест», где ее организм и сломался. Тяжело заболев, она скончалась в беспросветной нищете 29 декабря 1924 года. В опубликованной газетой «Последние известия» 5 января 1925 года заметке врач Д. Я. Федоров, в частности, написал:

«…Я поражаюсь, до какой степени русское общество холодно, даже, можно сказать, бессердечно, отнеслось к страданиям русской же писательницы, находившейся в безвыходном материальном положении. Страшно подумать, что известная русская писательница не имела даже своей собственной нательной рубашки. <…> Считаю нравственно обязательным подчеркнуть, что насколько безразлично отнеслась состоятельная часть русского общества к болезни и крайней нужде писательницы Веры Ивановны Крыжановской-Рочестер, настолько же чутко и сердечно отнеслось эстонское «Общество борьбы с туберкулезом», открывшее по своей инициативе ежемесячный кредит в размере 2 000 марок для получения продуктов в ближайшей лавке и поставившее бесплатно сажень дров. То же самое надо сказать и о городском отделе поощрения, который после кончины Веры Ивановны немедленно выдал необходимую сумму денег на приобретение приличного гроба и креста. Земля на кладбище также была предоставлена бесплатно. Нашелся священник, который безвозмездно совершил обряд погребения».