Величья нашего заря. Том 1. Мы чужды ложного стыда!

– Как вам будет угодно. – Тер-Исакян передвинул по столу в сторону Катранджи массивную синюю папку с вензелями. – А теперь – не желаете ли прокатиться в море на моей яхте? Я думаю, нам есть о чём побеседовать в приватной и приятной обстановке… Вашим сопровождающим с нами будет скучно – им мы предложим развлечения, более соответствующие их возрасту…

Ибрагим секунду подумал: «А твой-то возраст далеко от их ушёл?», но тут же эту мысль вытеснила другая: «У настоящего «делового человека» нет возраста. Если присутствует талант, неважно, сколько тебе лет, двадцать или девяносто». Он вспомнил себя в эти (Тер-Исакяновские) годы. На его счету были не только первые лично заработанные миллионы, но и не меньше десятка лично устранённых людей.

– Хорошо, пусть будет по-вашему. Прогуляемся вдоль Южного берега.

Но оставаться без охраны ему не хотелось, да и в Москве говорилось, что валькирии должны быть при нём неотлучно. Он посмотрел на Басманова. Тот незаметно кивнул, не сомневайся, мол, всё будет в порядке.

– А ваших сотрудниц мы поручим попечению надёжного человека. За ним – как за каменной стеной, я лично бывал с ним в таких переделках… – Басманов имел в виду приключения в Африке, и не только.

Ибрагим не желал расставаться с Кристиной, и совсем не из страха за собственную персону. Но раз контрагент настаивает на конфиденциальности встречи, значит, в этом есть особый смысл.

Вот поручать её присмотру жандарма Катранджи по своей воле не стал бы. Слишком они вчера разворковались. Да и утром о чём-то перешёптывались. А впрочем… Это даже интересно будет – понаблюдать, как станет развиваться её роман. Эта жесткая, как прут стальной арматуры, девушка – и нежные вздохи при луне, объятия и всё такое.

Самого Ибрагима она привлекала именно в этом качестве. Ну, вроде как взять из табуна самую злую и непокорную кобылицу и объездить, без седла, конечно, пользуясь только уздечкой и шенкелями.

Моментами ему нестерпимо хотелось обладать этой девушкой, притом так, как привык, без всяких европейских заморочек, однако ревности при мыслях о сопернике он не испытывал. Что из того, если даже она переспит хоть с князем, хоть с полковником, да пусть с обоими сразу. От неё не убудет, зато быстрее одумается, поняв, что здесь уже всё получила, а с Ибрагимом всего не исчерпает никогда…

…На не так чтобы очень большую, но весьма внушительную яхту армянина с вполне подходящим названием «Абрек», кроме хозяина, погрузились Ибрагим и полковник с десятком очень серьёзно выглядевших офицеров. Кроме того, в поле зрения, на отдалении в две-три мили, маячили два эскадренных миноносца. Смысла в таком сопровождении было немного, но с точки зрения престижа Ибрагим был польщён. Да и случай с его «Лейлой» на рейде Одессы он забыть при всём желании не мог. Несмотря на то, что Югороссия и его неспокойный мир – пресловутые «две большие разницы».

Как только вышли в открытое море, Тер-Исакян, с которым Катранджи быстро перешёл на «ты», тем более – они оказались тёзками в русской транскрипции – один Ованес, другой Ибрагим, и оба Иваны, рассказал, что яхта перестроена из военного клипера типа «Крейсер»[143]. Внешность корабль сохранил оригинальную. Ту, что была в день начала его первой кампании[144]. Понятно, что после сорока с лишним лет службы корпус, рангоут, такелаж капитально отремонтировали, заменили машины на более компактные и современные, полностью перестроили внутренние помещения. Но весь антураж океанского рейдера дней зари парового флота остался в неприкосновенности, включая два весьма современных гранатомёта, оформленных под раритетные 87-мм пушки по обе стороны выхода на кормовой балкон в кают-компании и две снятые со списанных броненосцев «погонные»[145] шестидюймовки побортно на баке.

Всё это говорило о хорошем вкусе владельца, его преклонении перед русской военно-морской историей и очень приличных возможностях. Впрочем, что стоит главному интенданту флота выкупить кораблик по цене плохого металлолома и отреставрировать «хозяйственным способом»[146].

– Солидно, – сказал Ибрагим, сам большой любитель яхт, похлопав ладонью по казённику вполне современного орудия. – Есть с кем воевать?

– Там, где приходится бывать, – нередко, – коротко ответил купец, не вдаваясь в подробности.

Катранджи развивать тему не стал, перевёл разговор на другие достоинства корабля (из-за наличия вооружения судном его называть не получалось), привёл в пример собственную «Лейлу», столь трагически погибшую. Зато её гибель послужила окончательному сближению Ибрагима с Российским престолом.

Вестовые к тому времени накрыли приличествующий уровню хозяев и гостей стол прямо на юте, рядом с тамбуром, ведущим в низы, где вместе с кают-компанией, превращённой в гостевой салон, помещался и «господский» камбуз.

Перед тем как занять своё место, Катранджи отозвал в сторону Басманова.

– Теперь скажите мне, Михаил, для чего вам потребовалось организовывать всё это? Девушек послали, чтобы они охраняли меня и помогали, а вы…