Великая эпидемия: сыпной тиф в России в первые годы советской власти

Сыпной тиф — чрезвычайно тяжелая инфекция, которая сопровождается угнетением сознания (тиф — тифос по-гречески означает потемнение, затмение сознания), высокой температурой в течение двух-трех недель. Болезнь сама пишет на теле больного свое название: на теле заболевшего появляется сыпь, часто в верхней части туловища. Эти пятна бело-розового цвета исчезают при надавливании. Болезнь сопровождается поражением нервной системы: человек начинает страдать от головных болей: как правило, начинается бред — знаменитый сыпнотифозный бред, который даже в литературе нашел отражение, — жар, лихорадка, возникает сухость во рту, пульс сильно учащается. Третья неделя — переломная в развитии болезни: либо начинается выздоровление, либо становится хуже. В течение всего хода заболевания пациенту необходима забота, особенная, в основном жидкая пища (от грубой у больного могут возникнуть кишечные кровоизлияния). До открытия антибиотиков забота и тщательный уход — практически единственное, чем располагали врачи. Впрочем, теоретически любую эпидемию можно предупредить, особенно эпидемию тифа, если принять надлежащие меры, и мы рассмотрим вопрос о вакцинации отдельно, попытаемся понять, была ли возможность остановить эпидемию.

Что чувствовал человек, заболевающий сыпняком? Участник Белого движения, эмигрировавший из России после Гражданской войны, Дмитрий Мейснер вспоминал: «Хожу я как-то дневальным на коновязи, хожу в ночные часы, как было положено: от 2 ночи до 4 утра. Что-то мне нехорошо. Двоятся лошадиные головы, как-то расплываются хвосты, какие-то страшные рожи подмигивают из темноты. С трудом отбыл я свои два часа и, вернувшись, жалуюсь разводящему на плохое самочувствие. „Да ты померяй температуру, наверное, у тебя сыпняк“. В самом деле, оказалось более сорока — сыпняк… Я на долгий срок потерял сознание, потом, придя в себя, увидел сестру в косынке, омывавшую мои пролежни, в которых сотнями жили вши»[45].

Очень интересно сыпнотифозный бред описывали сами врачи, пережившие его. Врач А. Мясников в книге «Я лечил Сталина» рассказывает, как заболел сыпным тифом в тяжелой форме и бредил больше недели. Легендарный доктор писал, что бред в тифу был красочным. «Я чувствовал себя разорванным на части, куда-то лез, не то вверх, не то вниз, кто-то бил меня по голове и поджигал, но потом я ощущал, что нас двое: один — это я, другой — тот, с которым я спорил на собрании. Потом бред стал более приятным: море, детство, дома…»[46]. У доктора Мясникова в воспоминаниях мы встречаем красочные описания Москвы эпохи сыпняка, когда он рассказывает, например, как вез в Москву на поезде муку, которую запрещали перевозить: шла борьба со спекулянтами. Врач стоял на ногах в вагоне третьего класса с мешками муки, обмотанными вокруг тела…

Впрочем, ярких описаний сыпнотифозного бреда в литературных произведениях очень много, интересно, что рассказы о сыпняке были напечатаны уже в начале 1920-х гг. В 1922 г. в журнале «Красная новь» был опубликован рассказ С. А. Семенова «Тиф», в котором автор подробно описывает то, как человек заболевает сыпняком и что он при этом чувствует, а также состояние сыпнотифозного бреда[47]. В этом рассказе, демонстрирующем природное дарование и психологическое мастерство известного в дальнейшем писателя, сюжет основан на том, что волевой, никогда не позволяющий себе слабости комиссар внезапно чувствует недомогание.