Великая и забытая. Рассказы для детей о Первой мировой войне

После Октябрьского переворота специальным декретом новой власти все «царские» ордена были отменены. Носить боевые награды императорской России стало не принято и даже опасно.

Многие сдавали свои Георгиевские кресты «на нужды революции», а в голодные времена продавали как драгоценные металлы.

Но, конечно, были и исключения. Так, донской казак Константин Недорубов всегда носил свою Золотую звезду Героя Советского Союза, полученную им в годы Великой Отечественной войны, вместе с четырьмя Георгиевскими крестами, которыми была отмечена его храбрость во время Первой мировой.

Прямым потомком дореволюционного «Егория» (так его ласково называли в армии) стал солдатский орден Славы, учреждённый в годы Великой Отечественной войны. Он повторял своего предшественника и по цветам ленточки. В 1992 году Георгиевский крест и орден Святого Георгия в нашей стране были возрождены.

Вдали от Родины

Во Франции, в провинции Шампань, в городке Сент-Илер-ле-Гран, находится небольшое кладбище. Здесь нет привычных нам оградок, а просто большая зеленая лужайка. На ней шеренгами стоят около тысячи крестов из светлого камня. Это могилы. На них высечены русские фамилии и под каждой слова «Погиб за Францию». Откуда же в такой дали от России появилось это братское захоронение, и почему на могилах такие надписи?

В январе 1916 года в разгар Первой мировой войны по просьбе французского правительства в России была сформирована пехотная бригада и отправлена во Францию – помочь нашим союзникам по Антанте. Дорога лежала неблизкая, добирались окружным путём. Вначале солдаты ехали в вагонах-теплушках через всю страну на Дальний Восток. В порту Далянь их уже ждали французские пароходы. Из Тихого океана они плыли в Индийский, затем через Суэцкий канал в Средиземное море и в порт Марселя. Четыре месяца длилось это путешествие.

Местные жители встречали наших солдат невероятным количеством цветов. Ими были усыпаны все улицы, по которым шли армейские колонны. Цветы украшали гимнастёрки воинов и даже торчали из стволов винтовок. «Vive la Russe!» – кричали марсельцы. Настоящий восторг вызвал медвежонок, попавший в эшелон ещё в Сибири и стойко перенёсший тяготы долгой дороги. Как рассказывали потом очевидцы, бурый мишка прошёл с солдатами всю войну, а однажды пережил вместе с ними газовую атаку.

Глядя на русских богатырей (в экспедиционный корпус специально подбирали рослых голубоглазых солдат), французы не сомневались, что теперь их родина спасена. А положение здесь было весьма непростым. В феврале кайзеровские войска начали наступление на Верден, после падения которого намеревались двигаться к Парижу. Под Верден, на остриё немецкого удара, и были отправлены русские части.

Русские солдаты в Марселе

Враг узнал о подходе наших бойцов на позиции почти сразу. Уже на следующий день над немецкими окопами появились плакаты. Слова на них хорошо читались в бинокль: «Здравствуйте, Первая русская бригада. Вам не хватило земли умереть в России, вы умрёте во Франции». Вскоре начались и «пробы на прочность».

Французское командование отмечало неукротимую энергию российских солдат и исключительные навыки в рукопашной. Во время одного из штурмов наших позиций бой длился двенадцать часов. Солдаты стояли насмерть и отразили пять атак.

В августе во Францию через порт Архангельска прибыла ещё одна русская бригада и сменила на позициях первую. Немецкое наступление захлёбывалось. Началась позиционная война. В ней наши солдаты были признаны непревзойдёнными мастерами ведения разведки и взятия пленных. Они могли совершенно незаметно подобраться к вражеским траншеям, по несколько часов неподвижно находиться около них, чтобы затем неожиданно броситься вперёд и захватить «языка»[8].

Весну 1917 года русские бригады встретили под Реймсом. В ходе апрельского наступления на занятый немцами форт Бримон наш экспедиционный корпус понёс большие потери и был отправлен на отдых в военный лагерь Ля-Куртин. Раненых развезли по французским госпиталям.

К тому времени в России уже произошла Февральская революция, император Николай Второй отрёкся от престола. О событиях в своей стране солдаты узнавали из эмигрантских газет, но в основном ходили самые разные слухи. Новому Временному правительству подчиняться желали не все. В лагерь зачастили находившиеся в эмиграции члены партии большевиков. Они призывали защищать революцию на своей родной земле.

В солдатской среде всё чаще стали раздаваться требования вернуться на родину. Часть бойцов отказалась воевать, сложить оружие они тоже не захотели. Тогда к лагерю подтянулись французские части, к которым присоединились русские солдаты и офицеры, верные присяге. Ая-Куртин был обстрелян артиллерией и захвачен, зачинщики мятежа арестованы и по приговору военно-полевого суда направлены на каторжные работы в Алжир.