Великая иллюзия

– Вот за что я и не люблю полицию и вообще юриспруденцию, – признался Полосатик-Блистанов. – За узость взглядов. За банальность. За неспособность заглянуть на обратную темную сторону Луны. Если бы я, например, писал алгоритм компьютерной игры «ЧЕТВЕРТЫЕ», создавал игру-квест о расследовании нашего дела, разве я бы смог столь яркие и фантастические факты и события пропустить?

– Ваш алгоритм – поиск в сети фактов продажи бродифакума с доставкой сыграл в нашем деле одну из ключевых ролей. – Катя отсалютовала ему чашкой чая. – Умница вы, Арсений. Если бы не ваш алгоритм и звонок, мы бы к Мармеладовой могли и не успеть той ночью.

– Гектор Игоревич сам спецтехникой с Мармеладовой подстраховался, успели бы. С ним профессиональных проколов не бывает. Он такой человек… редкий! – Арсений Блистанов широко улыбнулся, став похожим на рыжего озорного мальчишку из киножурнала «Ералаш» своего детства. – Насчет вещи, которую я вам сказать хочу… Я ведь усовершенствовал, переписал тот алгоритм!

– Поисковик? Но его надо оставить в прежнем виде, ваша программа послужит доказательством в суде…

– Нет, – пылко перебил ее Полосатик-Блистанов. – Я доработал свой алгоритм-гороскоп! Ну, помните? Скорпион-мужчина. Женщина-Телец. Гектор Игоревич и вы… Так вот, знайте! Уже не просто программа, а полный Дельфийский оракул, как Гектор Игоревич выразился, когда я ему вчера по телефону зачитал. – Он выхватил из кармана мобильный и продекламировал Кате вдохновенно, словно стихи. – Союз Скорпиона и Тельца – фундаментальные отношения. А? Что выдает мой робот-пророк? И дальше – «несмотря на многие противоречия, между ними чувствуется природный магнетизм, они понимают друг друга с полуслова, с полувзгляда. Нелегко с таким мужчиной уживаться, зато нескучно. У Скорпионов очень сильный внутренний стержень, и женщина-Телец это чувствует умом и сердцем. А мужчина-Скорпион… – вот слушайте правду, – когда он влюбляется, он горит сам. И испепеляет свою любимую до последней искры». А? Как вам такое предсказание?

– Ваш сетевой бот, кажется, сам в кого-то влюблен. Он кто в программе по знаку зодиака?

– Не смейтесь. За искусственным интеллектом – будущее. Но есть еще кое-что в его предсказаниях, о чем я вас должен предупредить.

– И что же это?

– Мужчина-Скорпион очень ревнив. Его буквально бесит даже то, что другие мужчины могут смотреть на его избранницу. Не говоря уже о прочих вещах.

– Я учту, Арсений. Спасибо вам за гороскоп и за бота-оракула.

– Через два дня Гектор Игоревич из больницы выходит, – сообщил Полосатик-Блистанов. – Прямо рвется оттуда. К вам.

– Я поеду за ним в клинику сама.

– Ну, тогда я пас. Вы уж там вдвоем. А мы потом позже встретимся, да? Я же ваш должник за все, что вы для меня сделали. Поляну надо опять накрыть, обмыть. Такое дело свернули! Мать моя начальница на меня прямо с изумлением глядит – не ожидала от тебя, мол, сын… Не полный ты лузер, оказывается… Уж простите, я ей о вас с Гектором Игоревичем так и не сказал, а то… Расстроится она сильно. Ну, получается, что я сам все раскрыл и убийцу вычислил и повязал – так она считает, мать моя начальница… Наивная!

Катя отрезала большой кусок торта и положила ему на тарелку. Приз. Мы ведь все когда-нибудь заслуживаем приз за наши добрые дела.

В клинику за Гектором она приехала на такси в назначенный час. День выдался снова теплый и жаркий, августовский, и она выбрала не привычные брюки и топ, а белое льняное короткое платье и кожаные «греческие» сандалии. Никакой косметики… Капелька горьких духов. На входе охранники монтировали новые ворота, снесенные «Гелендвагеном», Гектору замена влетела в копейку. Катю, предъявившую код вакцинации, как того требовали правила частной клиники, на ресепшен сначала саму категорично отправили к хирургу – осмотреть состояние ее осколочной раны. Она заживала, однако повязку пришлось пока оставить.

Закончив, она как на крыльях полетела по коридору в отделение хирургии, и… Гектор уже спешил ей навстречу. Он катил инвалидное кресло отца, которому сделали за эти дни операцию по удалению катаракты. Генерал-полковник Борщов сидел, сгорбившись в кресле, укрытый легким одеялом. На глазу у него марлевая повязка. Все в сборе и… все в бинтах…

Завидев Катю, Гектор остановился. Старая верная сиделка, когда привезла отца в клинику, захватила из дома и чистую одежду для сына – брюки-карго, льняную рубашку и кроссовки, в них Гектор сейчас и был одет. Катя подошла к нему и… Она обняла его сама.

Он порывисто обнял ее, прижал к себе. Они смотрели друг на друга. Но за ними с любопытством наблюдали медсестры и дежурный врач. Поэтому они отпустили друг друга почти сразу.

– Гек, я никогда не забуду, что вы сделали… Вы меня спасли.

– И вы меня защитили. Что с руками?

Катя показала ему кисти без бинтов в ссадинах и указала на плечо, где под платьем пряталась тугая повязка. Он забрал обе ее все еще распухших багровых руки в свои и приник к ним губами, целуя… Им не хватало сейчас обычных слов. Однако они справились с волнением и пошли рядом, катя уже вместе инвалидное кресло старика-отца.