Великая княгиня Елисавета Феодоровна и император Николай II. Документы и материалы, 1884–1909 гг.

Те несколько сестер, что живут со мной, хорошие девушки, глубоко верующие, ведь все наше дело зиждется на вере и живет ею. Наставлением их занимается батюшка. Три раза в неделю у нас бывают прекрасные лекции, на которые приходят и дамы со стороны. Помимо этого на утреннем правиле батюшка читает из Нового Завета, говорит несколько слов наставления и т. д. Я опекаю их, мы с ними беседуем. Едят они без меня, кроме праздничных дней, Пасхи и наших престольных праздников, может быть чаще. Чай мы пьем все вместе, с нами и священник с матушкой, под конец разговоры у нас всегда сводятся к духовному… Со временем у нас будет большая трапезная, как в монастырях, будут читать жития святых, а я, как настоятельница, буду иногда приходить, чтобы посмотреть, все ли идет согласно моему установлению. Наша жизнь во многом устроена по-монастырски, что я считаю совершенно необходимым. У нас даже есть несколько бывших сестер милосердия, рекомендованных их начальницами, и девушки, которых направили к нам старцы и так далее. Как видишь, со всех сторон от добрых людей мы получаем сочувствие и поддержку.

И прежнюю свою работу я не забросила — комитеты и прочие мои организации остались. Эти обязанности всегда лежали на мне, только со смертью Сергея отпали приемы, ужины и т. п., и уже никогда не возобновятся. <Гостей> бывает у меня немного, и только по особым случаям. Мария[2121] первой побывала у меня, жила во Дворце, а обедала и ужинала со мной здесь, в моей обители, мы проводили вместе многие часы, когда я бывала свободна. Я стараюсь, чтобы моим гостям было хорошо в моем старом доме, в Москве, чтобы они немного отдохнули, но при этом чтобы не страдали мои обязанности, которые я на себя взяла — я провожу с ними несколько часов. Что до путешествий, то, прежде всего, это дорого, но главное, было бы неправильно, «положив руку на плуг, оглядываться назад»[2122].

Сегодня утром проходил мой Киевский полк. Я их не забываю; дала небольшой капитал, в память о Сергее, на воспитание дочерей самых бедных офицеров, а к Рождеству посылаю им и моим черниговцам деньги на рождественскую елку и праздник для солдат.

Прости за немыслимо длинное письмо, прочти его, пожалуйста, вместе с Аликс, и если захотите еще что-нибудь узнать или сочтете, что я в чем-то ошибаюсь, буду очень признательна вам за совет и замечания. Простите меня! Я знаю и чувствую, что, увы, огорчаю вас, возможно, и вы не совсем понимаете меня; пожалуйста, простите и будьте терпеливы ко мне. Простите мои ошибки, простите, что живу не так, как хотелось бы вам; простите, что не могу часто навещать вас из-за моих здешних обязанностей. Просто от всего сердца простите и от всей христианской души помолитесь за меня и мое дело.

Всегда любящая вас старая сестра и друг

Элла.

(ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1254. Л. 24–34 об. — на англ. яз.)

Основная тема вышеприведенного письма великой княгини к государю — духовное окормление. Излагая свои взгляды, Елисавета Феодоровна опирается на авторитет своих духовных наставников: праведного Иоанна Кронштадтского и великого князя Сергея Александровича, старца Алексия Зосимовского и отца Митрофана (Сребрянского), епископов Трифона (Туркестанава) и Анастасия (Грибановского). Упоминает она также и трех игуменов, которые считают ее «своей, наставляют и т. д.». Вероятно, речь здесь может идти об игумене Смоленской Зосимовой пустыни Германе (Гамзине)[2123], наместнике Чудова монастыря архимандрите (с 1914 г епископ) Арсении (Жадановском) и старце Спасо-Елеазаровой пустыни схиархимандрите Гаврииле (Зырянове)[2124].