Великая княжна в изгнании. Рассказ о пережитом кузины Николая II

Трудно было понять, о чем думает Кароль; он был человеком скрытным. Он имел очень мало общего с родителями; мне показалось, что они его побаиваются. Хотя они пошли на решительные меры, узнав о его первом браке, который провозгласили незаконным, в остальном избегали вмешательства в его личные дела и пристрастия. Кароль держался особняком и относился к родственникам вызывающе. За его отношением крылось либо неподдельное презрение, либо своего рода комплекс неполноценности. Со мною он держался так же, как со своими родителями и сестрами; хотя мы на протяжении многих месяцев ежедневно встречались за обедом и ужином, мне никогда не удавалось услышать от него что-то интересное. Несмотря на его враждебность, я не могла не заподозрить, что в его поведении, помимо вызова, содержится что-то еще. Много лет спустя моя догадка подтвердилась. В 1925 году мы с ним встретились в Париже. Кароль направлялся в Лондон, на похороны королевы Англии Александры, где должен был представлять своего отца. По какой-то причине он решил нанести мне визит. Наша беседа продолжалась много дольше, чем ожидали мы оба. Воодушевила ли его атмосфера моей скромной парижской квартиры, или я предстала перед ним в ином свете после того, как начала жить независимо? Как бы там ни было, наш тогдашний разговор был чрезвычайно интересен. Кароль продемонстрировал ум, практичность и высокий уровень культуры. Тогда я поняла: несмотря на то, что он был сыном немца и англичанки, он вырос очень самобытным, подлинным представителем своей полуцивилизованной-полувосточной страны, привыкшей потакать своим желаниям. Вот почему, несмотря на то, что он не раз нарушал общепринятые нормы, у него имелось немало сторонников, и его карьера развивалась успешно.

Кароль и моя кузина Елена развелись во время его романа с мадам Лупеску. Когда Кароль вернулся в Румынию, чтобы вступить на престол, общественное мнение ничего так не желало, как воссоединения короля с супругой. Несмотря на давление со всех сторон, примирение так и не состоялось. Поэтому, хотя принцесса Елена не хотела покидать своего сына Михаила, ей пришлось уехать из страны. Она была чрезвычайно популярна в Румынии; понимая щекотливость ее положения, народ сочувствовал ей; о ее страданиях складывали легенды. Тем не менее Каролю позволили жить по-своему.

Однако я забегаю далеко вперед. Зимой 1919 года беспокойство родителей Кароля вызывала Зизи Ламбрино.

Жизнь при дворе была очень тихой, а атмосфера во дворце – серьезной. Король занимался важными реформами; их необходимо было провести во избежание таких же катастроф, как в России. Поскольку Румыния была аграрной страной, ее мирное развитие зависело от настроений крестьянства, того крестьянства, которое сражалось в армии и теперь вернулось домой. Поэтому решено было экспроприировать землю у крупных землевладельцев и перераспределить ее среди сельского населения. Сам король показал пример и первым отдал громадные владения – свои и своих родственников.

Королева создавала различные организации для заботы об инвалидах, вдовах и сиротах. Кроме того, ее беспокоила почти подавляющая неграмотность населения.

Для намеченной работы она вынуждена была пользоваться советами и поддержкой опытных иностранцев, так как ее подданные – если не считать одного или двух по-настоящему преданных помощников – оказались для нее почти бесполезными. Она вставала рано и все утро занималась делами. К обеду вся семья и свита собирались в большой столовой внизу. Кроме того, к обеду всегда приглашали нескольких человек из «внешнего круга». После обеда король и королева некоторое время беседовали с приглашенными, а члены семьи удалялись в свои комнаты.

Затем мы с королевой отправлялись на долгую автомобильную прогулку, во время которой посещали особенно бедные деревни; за нашей машиной следовала еще одна, нагруженная едой и одеждой, которую мы раздавали крестьянам, уделяя особое внимание нуждам детей. Королева часами беседовала с подданными; она свободно говорила на румынском языке и терпеливо выслушивала долгие рассказы о бедствиях и страданиях. Жизнь крестьян была тяжелой; помимо того, что все были очень бедны, многие потеряли все во время войны.

Зимой наши вылазки часто бывали затруднительны из-за состояния дорог; иногда мы застревали в грязи, а иногда попадали в метели, но ничто не останавливало королеву. Мы возвращались домой затемно, замерзшие и промокшие. Переодевшись, мы вместе пили чай в маленьком кабинете королевы, обитом мореной сосной. За чаем мы часто вели тихие разговоры. Потом она ложилась на диван и читала мне вслух что-то собственного сочинения. Королева писала по-английски, на том же языке говорили члены семьи. Писательство стало ее последним увлечением, и она посвящала весь свой досуг этому занятию. Она неподдельно восхищалась своей страной и ее дикой красотой, а также терпением и мягкостью крестьян; изливая свои чувства на бумаге, она надеялась вызвать интерес к Румынии в мире.