Великая огнестрельная революция

Подводя итоги развития военного дела в Речи Посполитой во 2-й половине XV – начале XVII в., можно уверенно говорить, что основные признаки 1-го этапа военной революции здесь были налицо. Здесь военное дело, как и во всех остальных странах, вовлеченных в водоворот военной революции, развивалось по примерно одной и той же схеме. На 1-м этапе традиционная модель развития вооруженных сил подвергалась корректировке и совершенствованию с учетом новейших достижений военной технологии, и прежде всего применительно к появлению и быстрому развитию огнестрельного оружия. Так же, как и в Западной Европе (хотя, быть может, и не настолько отчетливо), прослеживается рост численности выставляемых в случае войны армий; огнестрельное оружие прочно занимает место в военной практике, и хотя «белое» оружие остается в чести, тем не менее без применения артиллерии и ручного огнестрельного оружия польско-литовские военачальники уже не мыслят действий своих войск на поле боя; в организации и структуре вооруженных сил просматривается стремление максимально использовать имеющиеся ресурсы и возможности и вместе с тем хорошо видна тенденция к дальнейшей профессионализации, специализации и унификации частей и подразделений. Необходимо также отметить и появление в составе вооруженных сил Речи Посполитой и зародыша будущей постоянной, регулярной армии – «оброны поточной», «заставы волынской» и «кварцяного войска».

Постоянно контактируя с Западной Европой, поляки и литовцы успешно осваивали не только европейскую военную практику, но и проявляли большой интерес к теории³³⁷. Характерный пример – во время Псковского похода 1581 г. один из немецких наемников преподнес в подарок Стефану Баторию труд «De re militari», «редкие книги, которыми король остался чрезвычайно доволен; купить их нигде невозможно… Все относящееся к войне можно там найти, и сегодня даже, при обсуждении военных действий, эта книга служила руководством; согласно ей нашли много совершенно ненужных вещей, которые только обременяли армию…»³³⁸. В библиотеке Сигизмунда II имелся целый ряд европейских военных трактатов, а в начале XVII в. появились и первые собственно польские военные сочинения³³⁹. Таким образом, налицо наметившийся переход к превращению военного дела из ремесла, искусства, постигаемого на практике, к науке, изучаемой в теории и закрепляемой практикой.

Не остались поляки в стороне и от повального европейского увлечения trace italienne. Первым использовал принципы новой фортификационной системы Гданьск, модернизировавший свои оборонительные сооружения между 1489-м и началом 20-х гг. XVI в., а затем влиятельные польско-литовские магнаты возвели или перестроили свои резиденции и «столицы» в новом духе. Такими крепостями стали, к примеру, Замостье (1579–1619), Несвиж (1583), Олицы (около 1600), Биржи (начало XVII в.) и целый ряд других.

Таким образом, процесс накопления количественных изменений неизбежно вел к созданию более совершенной и эффективной военной машины. Возникший в конце XVI – начале XVII в. на почве синтеза новейших достижений европейской военной науки и техники и польско-литовских военных традиций «ultima ratio regum» в целом соответствовал требованиям 1-го этапа военной революции. Реформированная польско-литовская армия довольно быстро показала свои достоинства и положительные черты в войнах с самыми разнообразными противниками, исповедовавшими как европейскую, так и восточную военные традиции. Опыт военных кампаний, которые вели польско-литовские войска в это время, показывает, что, пожалуй, на рубеже XVI–XVII вв. именно в Речи Посполитой удалось разработать модель организации армии, в наибольшей степени соответствующей условиям восточноевропейского ТВД. Конечно, она, как и всякий компромисс, не была лишена недостатков. Разработанная Баторием и его советниками система была все-таки по своей сути доведенной до логического завершения средневековой и в значительной степени исчерпала резервы дальнейшего развития. Она была «заточена» для ведения наступательной войны, войны в поле и в известной степени «малой», партизанской войны и в то же время недостаточно эффективна для других форм и методов ведения боевых действий. Как писал К. фон Клаузевиц, если война будет вестись «кавалерийской» армией, то «…крупные события будут разменяны на мелкую монету»³⁴⁰.