Великая охота

Он принял решение. Он сделал выбор.

Глава 50 Потом

По воде и по суше разносились истории – с кораблем и с лошадью, купеческим фургоном и пешим странником, – рассказанные и пересказанные, меняющиеся в подробностях, но всегда схожие в главном, до Арад Домана и Тарабона и далее, из уст в уста передавали вести о знаках и предзнаменованиях, о чуде в небе над Фалме. И мужчины провозглашали себя Драконом, и другие мужчины поражали их и, в свою очередь, были поражаемы.

Расходились и другие слухи – о колонне, что скакала от захода солнца по равнине Алмот. Сотня порубежников, как говорят. Нет, тысяча. Нет, тысяча героев, восставших из могилы, чтобы откликнуться на зов Рога Валир. Десять тысяч. Они полностью уничтожили целый легион Детей Света. Они опрокинули в море вернувшиеся армии Артура Ястребиное Крыло. Они сами были вернувшимися армиями Артура Ястребиное Крыло. К горам они скакали, к рассвету.

Однако одно в каждом рассказе было неизменно. Во главе той колонны скакал человек, чье лицо видели в небе над Фалме, и реяло над теми воинами знамя Дракона Возрожденного.

И возопили люди к Создателю, говоря: «О Свет Небес, Свет Мира, пусть гора родит Обещанного, как о том говорят пророчества, как было то в эпохах прошедших и как будет то в эпохах грядущих. Пусть Принц утра споет земле, что зазеленеет трава и что юдоли заполнятся агнцами. Пусть длань Повелителя рассвета укроет нас от Тьмы и великий меч справедливости защитит нас. Пусть вновь несется Дракон на ветрах времени».

«Харал Дрианаан тэ Каламон, Цикл Дракона». Неизвестный автор, Четвертая эпоха

Конец книги второй

цикла «Колесо Времени»

Глоссарий

Замечание к датам в глоссарии. После Разлома Мира использовались три системы записи дат. В первой годы отсчитывались после Разлома Мира (Р. М.). Так как годы Разлома и непосредственно после него были временем почти полного хаоса и поскольку это летосчисление было принято добрых сто лет спустя после окончания Разлома, его точка отсчета взята произвольно. К концу Троллоковых войн многие записи оказались утрачены – столь многие, что о точности указанных дат ведутся споры. Тогда и был введен новый календарь, принявший за начало отсчета год окончания Троллоковых войн и предполагаемое освобождение от троллоковой угрозы. Согласно второму календарю каждый год записывается как год Свободы (Г. С.). После раскола, смертей и разорения, вызванных Столетней войной, в обиход вошел третий календарь. Это летосчисление Новой эры (Н. Э.) используется и поныне.

Авендесора. На древнем языке – «Древо жизни». Упоминается во многих историях и легендах.

Агельмар, лорд Агельмар из Дома Джагад. Лорд Фал Дара. Его герб – три бегущих рыжих лиса.

Айбара, Перрин. Юноша из Эмондова Луга, в прошлом – ученик кузнеца.

Ай’дам. Устройство, состоящее из ошейника и соединенного с ним поводком серебристого металла браслета, которое используется для управления любой женщиной, способной направлять, против ее воли. Ошейник надевается на дамани, а браслет носит сул’дам. См. также дамани; сул’дам.

Айз Седай. Владеющие Единой Силой. Со Времен безумия все выжившие Айз Седай – женщины, которым почти всюду не доверяют, которых боятся, даже ненавидят. Многие винят их за Разлом Мира, и считается, будто они вмешиваются в отношения между государствами. В то же время не многие правители обходятся без советников Айз Седай – даже там, где существование подобной связи вынуждены держать в тайне. См. также Айя; Престол Амерлин; Времена безумия.

Айил. Народ Айильской пустыни. Суровый и выносливый. Также прозываемый айильцами. Прежде чем убить, они закрывают лица вуалями-повязками, чему обязано присловье «Вести себя как айилец в черной вуали», которым описывают человека неистового или ожесточенного. Смертельно опасные бойцы – с оружием и без него, даже с голыми руками, – они никогда не прикасаются к мечу. Во время сражения дудочники Айил играют плясовую мелодию, а битва у Айил зовется «танцем». См. также айильские общества воинов; Айильская пустыня.

Айильская пустыня. Бесплодная, сильно пересеченная и почти безводная местность к востоку от Хребта Мира. Не многие чужестранцы отваживаются заходить туда, и не только из-за того, что не родившемуся там найти воду в тех краях почти невозможно, но и из-за того, что Айил считают себя в состоянии войны со всеми прочими народами и чужаков не привечают.