Великая охота

Пустота облекла Ранда. К нему, сияя обещанием Единой Силы, тек саидин, но он игнорировал его. Это оказалось ничуть не труднее, чем не замечать колючку, вонзившуюся в плоть. Ранд отверг соблазн преисполниться Силой, стать единым с мужской половиной Истинного Источника. Он стал единым с мечом в своих руках, един с половицами под ногами, един со стенами. Един с Тураком.

Ранд узнал позиции и связки, которые использовал Верховный Лорд; они отличались от тех, которым обучали его, но ненамного. "Ласточка в Полете" парировалась "Рассечением Шелка". "Луна на Воде" встречала "Танец Тетерева– Глухаря". "Лента на Ветру" отражала "Падающие с Утеса Камни". Бойцы двигались по комнате будто в танце, и музыкой им была сталь о сталь.

Разочарование и презрение исчезли из темных глаз Турака, сменившись изумлением, потом сосредоточенностью. Пот проступил на лице Верховного Лорда, когда он стал активнее наступать на Ранда. "Трехзубцовая Молния" встретила "Лист на Ветерке".

Мысли Ранда плавали вне пустоты, отделенные от него самого и едва заметные. Этого было мало. Ему противостоял мастер клинка, и с пустотой и с каждой крупицей своего умения ему с большим трудом удавалось защищаться. Едва удавалось. Нужно кончать с этим, раньше чем покончит Турак. Саидин Нет! Иногда необходимо Вложить Меч в Ножны собственного тела. Но это не поможет Эгвейн, ничем. Ему нужно кончать с этим немедленно. Сейчас.

Глаза Турака расширились, когда Ранд мягко скользнул вперед. До сих пор юноша только оборонялся; теперь он атаковал изо всех сил. "Вепрь Несется с Горы". Каждое движение клинка юноши было попыткой достать Верховного Лорда. Теперь все, что мог Турак, – только отступать и обороняться, отступать через всю комнату, почти к самым дверям.

И в одно мгновение, пока Турак по-прежнему пытался отразить "Вепря", Ранд атаковал. "Река Подмывает Берег". Он упал на колено, клинок рубанул наискось. Чтобы понять все, ему не нужен был ни хрип Турака, ни упругое сопротивление удару. Ранд услышал два тяжких удара и повернул голову, зная, что увидит. Он проследил взглядом по длинному клинку, влажному и красному, туда, где лежал Верховный Лорд: меч выкатился из вялой руки, пачкая вытканных птиц, на коврике под его телом расплывалось темное мокрое пятно. Глаза Турака были по-прежнему открыты, но уже подернулись поволокой смерти.

Пустота дрогнула. Ранду доводилось раньше сталкиваться с троллоками, сражаться с порождениями Тени. Но никогда прежде он не стоял с мечом в руке против человека, разве что на тренировке или пытаясь обмануть. Только что я убил ЧЕЛОВЕКА. Пустота дрогнула, и саидин попытался наполнить юношу.

Отчаянным рывком Ранд высвободился, тяжело дыша и озираясь вокруг. Вздрогнув, заметил двух слуг, по-прежнему замерших коленопреклоненно возле двери. О них Ранд совсем позабыл, а теперь и не знал, как поступить. Ни у одного из них оружия вроде не было, однако стоило им лишь крикнуть…

Они не посмотрели ни на него, ни друг на друга. Вместо этого безмолвно уставились на тело Верховного Лорда. Из складок своих одеяний они извлекли кинжалы, и Ранд покрепче сжал меч, но оба слуги приставили острия клинков к собственной груди.

– От рождения до смерти, – нараспев произнесли они в унисон, – служу я Высокородным. – И вонзили кинжалы себе в сердце. Почти умиротворенно они сложились вперед, головами к полу, словно бы низко кланяясь своему господину.

Ранд воззрился на них, не веря своим глазам. Безумцы, подумал он. Может, я и сойду с ума, но эти-то точно уже спятили.

Ранд, пошатываясь, с трудом поднялся на подгибающиеся ноги. Почти тотчас же бегом вернулись Ингтар, Хурин и Мэт с Перрином. У всех были порезы и неглубокие раны; Ингтарова дубленка запятнана, и не в одном месте. Мэт по–прежнему держал в руках Рог и кинжал, клинок которого был темнее, чем рубин в рукояти. Топор Перрина тоже был красен, а лицо у него было такое, будто в любой момент его может стошнить.

– Ты с ними разделался? – произнес Ингтар, окидывая взглядом тела. – Тогда у нас тут все, если не поднята тревога. Эти дурни даже подмогу не позвали, ни разу.

– Посмотрю, не слышали ли что-нибудь стражники, – сказал Хурин, метнувшись к окну. Мэт покачал головой:

– Ранд, эти люди – сумасшедшие. Знаю, я и раньше такое говорил, но эти-то взаправду сумасшедшие! Эти слуги… – Ранд затаил дыхание, гадая, уж не поубивали ли себя все слуги. Мэт сказал: – Где бы они ни видели нас сражающимися, они падали на колени, утыкались лицом в пол и обхватывали головы руками. Они не двигались и не кричали. Ни разу не попытались ни солдатам помочь, ни тревогу поднять! Если не ошибаюсь, они все еще там.

– Я бы не стал надеяться, что они до сих пор стоят на коленях, – сухо отметил Ингтар. – Мы немедленно уходим и бежим отсюда во все лопатки.

– Вы идите, – сказал Ранд. – Эгвейн…

– Ты, дурень! – взорвался Ингтар. – Мы получили то, за чем пришли! Рог Валир! Надежду на спасение. Что значит одна девушка, даже если ты ее и любишь, по сравнению с Рогом? На что ты хочешь его променять?!