Великая Отечественная на Черном море. часть 1

То что приказ на отход подразделений был написан на листе амбарной книги, никого не смущало, что было под рукой, то и использовали – была бы подпись непосредственного командира…

Вся предыдущая информация не дает нам ответа на вопрос – в чем состояло особое значение рубежа, удерживаемого трое суток тремя батальонами? С какой целью предпринимал отчаянные атаки полковник Костышин?

Хронология событий на позициях батальона ВМУБО такова.

3.11.41 г. в 8:30 передан приказ перейти в атаку и занять свои старые окопы. Роты немедленно начали атаку, но ...3-я рота в атаку не пошла! Как пишут, «…майор Демьянов проявил нерешительность и неспособность командовать в бою курсантами». Именно в этом бою батальоны понесли наибольшие потери. По приказу полковника Костышина майора Демьянова отстранили от должности и приказали явиться на КП батальона, находившемуся в то время в большом доте на высоте 122.3. Вряд ли майор Демьянов струсил. Он нашел в себе мужество явиться на КП батальона, зная, что его ждет. Вместо Демьянова, командиром роты был назначен капитан Лобов.

Чей приказ выполнял полковник Костышин, посылая на верную смерть поредевшие курсантские роты? Можно ли было еще что-то предпринять для обеспечения прорыва «приморцев» по долине реки Кача?

Кто сейчас ответит на этот вопрос, если семьдесят послевоенных лет этот эпизод в ходе обороны традиционно обходили стороной…

10:30. Бой шел в садах, идущих по левому берегу Качи. 1-я и 2-я роты, атаковавшие от казармы в районе ст. Сюрень, вели бой с противником, который, установив артиллерию на ранее оставленных курсантами высотах (Эгиз-Оба и соседняя высота, между железной и автодорогой), вел непрерывный обстрел. 16-й батальон прикрывал фланг атаки справа, 17-й батальон занимал Дуванкойский узел.

10:50. Противник нанес бомбоштурмовой удар 15 самолетами. Г.В. Воинов вспоминает: «…В батальоне не было никаких средств борьбы с немецко-фашистскими самолетами, а наша авиация в небе не появлялась».

Действительно, 217-я зенитная батарея 2.11.41 г. была почти уничтожена, но должны были еще оставаться 2 или 3 орудия 702-й батареи 70-го дивизиона 122-го зенитного артполка. Но и ей приходилось отражать атаки авиации: «…3 ноября на батарею налетело три группы по 9 «Ю-87». Они сбросили 57 бомб среднего калибра, а затем облили батарею горючей жидкостью. Начали гореть ящики с боезапасом…».

11:55. На КП батальона прибыл майор Демьянов. Он был арестован и отправлен под конвоем бойцов комендантского взвода в Севастополь. Бой продолжался, курсантов поддерживали артиллерийским огнем 213-я батарея, минометчики, два орудия зенитных батарей, и два орудия Дуванкойского узла.

13:50. 1-я и 2-я роты, которые вели бой на прежней позиции, в садах, доложили о больших потерях.

14:30. Для поддержки батальона из состава 80-го отдельного разведбатальона Приморской армии прибыла танкетка, но было поздно, в 15:00 роты отошли на исходные позиции в район Дуванкойского узла.

3.11.41 г. в 18:30 получена радиограмма Г.В. Жукова: «Командиру батальона ВМУБО. Отойти на рубеж д. Бельбек – совхоз им. Софьи Перовской».

Курсантский батальон под командованием полковника Костышина, сохранивший большую мобильность, снялся с позиции первым и успел отойти в район Кара-Кобы, а 16-й и 17-й батальоны, связанные сбоем, вынуждены были занять позиции на западной окраине деревни Дуванкой. Оставшиеся без пехотной поддержки расчеты ДОТов в верховьях Бельбекской долины мужественно сражались и гибли на своем последнем рубеже. Не мешало бы ответить на вопрос: не поспешил ли контр-адмирал Жуков, отзывая с позиций три наши батальона?

Для уточнения событий, происходивших 2-го- 3-го ноября вверх по течению Качи, то есть, правее удерживаемых 16-м, 17-м и батальоном ВМУБО позиций, обратимся к воспоминаниям генералов Ласкина и Жидилова.

Ласкин пишет: «…Приказ о «…повороте на Севастополь» был отдан И.Е. Петровым еще накануне, и отступающие части изменили направление движения. Ближайшим путем, по которому части могли прорваться к Севастопольским рубежам (не к самому городу, а именно к его оборонительным рубежам) была долина реки Кача. Вдоль нее шла хорошая дорога на Бешуйские копи (не путать с селом Бешуй – Б.Н.) далее шла грунтовка, пересекающая дорогу Саблы-Алушта, по которой отступала одна из колонн Приморской армии. Была и еще одна дорога (или, скорее тропа) по руслу реки Аполах идущая к этой же дороге, но ближе к началу дороги. В связи с этим, 95-я дивизия развернулась головными частями на грунтовку к Бешуйским копям. 7-я бригада, двигавшаяся в хвосте колонны, получила приказ двигаться вдоль реки Аполах к тому же пункту назначения».

Из воспоминаний Е.И. Жидилова: «3 ноября мы весь день пробирались по сухому руслу горной реки Аполах, узкому, извилистому, усеянному обломками скал. Протащить по нему автомашины, тракторы и пушки – труд адский. Кирками, ломами, лопатами бойцы пробивали проходы, а часто буквально на руках вытаскивали застрявшие орудия и машины. За весь день мы продвинулись всего лишь на десять километров».