Великая Отечественная на Черном море. часть 2

Что касается количества раненых, оставленных в Севастополе, то цифры эти весьма приблизительные. Согласно последнему боевому донесению Военного Совета СОРа и флота по состоянию на 24.00 30 июня 1942 года в Москву и Краснодар невывезенных раненых осталось 15 тысяч. Но уже в 1961 году в докладе Октябрьского на военно-исторической конференции их количество «увеличилось» до 23 тысяч. В 1968 году в Матросском клубе при открытии конференции по обороне Севастополя 1941-42 гг. Октябрьский назвал цифру в 36 тысяч человек. Эта цифра в большей мере соответствовала фактическому числу раненых бойцов и командиров, скопившихся на Херсонесском плацдарме в ожидании обещаной эвакуации.

Ряд авторов, как например, полковник Пискунов, указывают, что к 4 июля 1942 года раненых было не менее 40 тысяч, из них только в госпиталях Приморской армии 36 тысяч. Военврач 2 ранга 12-й авиабазы ВВС ЧФ И.П. Иноземцев написал, что «…днем 30 июня 1942 года он расписался на приказе начальника штаба ВВС ЧФ, запрещавшего эвакуацию медперсонала. В приказе было разъяснено, что «в окрестностях Севастополя остается большое количество раненых, более 30 тысяч человек, а средств эвакуации нет».

Сколько же раненых было в Севастополе по состоянию на 3 июля 1942 года? Анализ документов и воспоминаний очевицев показывает, что все сведения на этот счет весьма условны, что точных данных нет и быть не может, так как в ходе боевых действий с 29 июня по 3 июля был потерян всякий учет поступления раненых в госпитали и медсанбаты частей. По данным краткого отчета штаба СОРа и итогам обороны Севастополя за июнь раненых в СОРе было с 7 июня (начало 3-го штурма немцев) по 3 июля 1942 года 53 626 человек. Эвакуировано до 30 июня 17 894 человека. Эвакуировано с 30 июня по 3 июля 99 раненых.

По данным I тома отчета по обороне Севастополя от октября 1946 г. раненых в СОРе с 21 мая по 3 июля было 55 289 человек. Эвакуировано с 21 мая по 3 июля – 18734 человека.

Согласно отчету медико-санитарной службы число раненых, находящихся в лечебных учреждениях армии и флота на 28 июня, было 11500 человек. Согласно журналу боевых действий войск Приморской армии, оперативного отдела потери ранеными только за 29 июня составили по армии 1470 человек. Если среднее количество раненных за сутки принять за 2500 человек с учетом раненых флота, то с 29 июня по 3 июля число раненых должно было составить не менее 12500 человек. В общей сумме это составило бы порядка 34 тысячи человек. По данным I тома отчета на 3 июля их было 37555 человек. Конечно, эти данные условны и не отражают фактической действительности, но других сведений нет. Видимо, при подсчете исходили из расчета снижения общей численности войск боевого состава.

Надо отметить и то, что большинство легкораненых по воспоминаниям участников обороны были активными бойцами, участвовали в атаках, отражении врага, в попытках прорыва в горы к партизанам.

Утром 30 июня вражеская авиация разбомбила здание эвакогоспиталя № 1428 в Камышовой бухте. Под обломками стен погибло много раненых. К вечеру 30 июня берег Камышовой бухты в районе пристани, состоящей из двух барж у берега, оборудованных настилом и сходнями, был сплошь забит носилками с ранеными и ходячими ранеными в ожидании эвакуации. Там же находилась масса неорганизованных военных, отбившихся от своих частей и много гражданского народу – женщин с детьми, стариков. Люди метались по берегу, но никто толком не знал ничего об истинном положении с эвакуацией. Подходили из города все новые группы и одиночки военных и гражданских лиц. Подобная ситуация исключала возможность организованной эвакуации. Эту картину массового бедствия наблюдал И.А. Заруба: «...вместе с комиссаром отдела пошли в Камышовую бухту. То, что там я увидел меня поразило. Толпы людей, солдаты, матросы с оружием и без. Все чего-то ждут. К пристани не подойти. Тысячи людей, шум крики. Решил пойти на 35-ю батарею. Это было в 1 час 35 минут 1 июля. Придя на 35-ю батарею к ее главному входу, увидел еще худшее. Весь дворик и коридоры навеса были переполнены комсоставом Приморской армии. Двери на запорах. Здесь я узнал, что 29 июня было дано распоряжение по армии всему старшему офицерскому составу оставить свои части. Части остались без управления. Все это было похоже на панику в полном смысле слова...».

Отзыв старшего комсостава армии шел с вечера 29 июня вначале из отделов, управлений, служб штабов армии и флота, которые в условиях сворачивания рубежей обороны перебазировались в район Камышевой и Казачьей бухт. К утру 1 июля, по свидетельству участников событий тех дней, почти вся масса скопившихся в Камышовой бухте военных и гражданских лиц, за исключением раненых, покинула берег Камышовой бухты. Многие еще ночью перешли в район 35-й береговой батареи и аэродрома в надежде эвакуироваться самолетами либо кораблями с рейдового причала у 35-й батареи.