Великая разруха Московского государства (1598-1612 гг.)

Есть извстіе, что бояре, свергнувшіе Дмитрія, уговорились, что тотъ, кому дастъ Богъ быть царемъ, не станетъ мстить за прежнія «досады», а будетъ управлять Русскимъ государствомъ «по общему совту». Утромъ 19 мая народъ на Красной площади, духовенство и бояре предложили избрать патріарха, который бы разослалъ грамоты для созванія совтныхъ людей для избранія царя, но въ толп закричали, что нужне царь и царемъ долженъ быть В. И. Шуйскій, который, какъ говорятъ современники, былъ «выкрикнутъ» своими «доброхотами». Свое царствованіе Шуйскій началъ рядомъ грамотъ, посланныхъ по всему государству, и въ каждой изъ нихъ заключалась ложь. Такъ, въ записи, на которой крестъ цловалъ, онъ писалъ: «повеллъ онъ крестъ цловать на томъ, что ему никого смерти не предавать, не осудя истиннымъ судомъ съ боярами своими», т.-е. съ думой, при чемъ отказывался отъ права конфисковать имущество у братьевъ и семьи преступника, не участвовавшихъ въ преступленіи. Затмъ царь говорилъ: «да и доводовъ (т.-е. доносовъ) ложныхъ мн не слушать, а сыскивать всякими сысками накрепко и ставить съ очей на очи, а за ложный доносъ по сыску наказывать смотря по вин, взведенной на оболганнаго». Происхожденіе подкрестной записи, пишетъ В. О. Ключевскій, было сложне ея содержанія; лтописецъ разсказываетъ, что царь Василій по своемъ провозглашеніи пошелъ въ Успенскій соборъ и сталъ тамъ говорить, чего искони вковъ не важивалось: «цлую крестъ всей земл на томъ, что мн ни надъ кмъ ничего не длати безъ собору, никакого дурна». Бояре и всякіе люди говорили царю, чтобы онъ на томъ креста не цловалъ, потому что въ Московскомъ государств того не повелось; но онъ никого не послушалъ. Въ этой выходк увидли небывалую новизну, попытку поставить соборъ на мсто думы; но царь Василій, обязавшись наканун возстанія предъ товарищами править по «общему совту» съ ними, являлся, такимъ образомъ, царемъ партіи бояръ, естественно искалъ земской опоры, т.-е. стать земскимъ царемъ, ограничивъ свою власть учрежденіемъ новымъ, освободивъ ее отъ всякаго дйствительнаго ограниченія. Обнародованная же подкрестная запись явилась плодомъ сдлки царя съ боярами, которые отстояли свою думу противъ земскаго собора. Во всякомъ случа, подкрестная запись царя Василія есть первый опытъ построенія государственнаго порядка на основ формально ограниченной власти. Въ другой грамот, писанной отъ имени бояръ и разныхъ чиновъ людей, говорилось, что по низложеніи Гришки Отрепьева освященный соборъ, бояре и всякіе люди избирали государя «всмъ Московскимъ государствомъ» и избрали князя Василія Ивановича, всея Руси самодержца; но такого въ дйствительности избранія не было. Что Дмитрій былъ самозванецъ, это въ особой грамот удостовряла и Мара Нагая, которая сознавалась, что Отрепьевъ устрашилъ ее угрозами, и она признала его страха ради и въ то же время говорила, что тайно она говорила боярамъ объ его самозванств, о чемъ свидтельствуетъ всенародно.

Русскіе люди знали, что Шуйскій переметывался со стороны въ сторону въ этомъ дл, и не врили царю-заговорщику, прошедшему огонь и воду, видвшему и плаху, но помилованному самозванцемъ. Это отлично зналъ Шуйскій, который 1 іюня 1606 г. поспшилъ короноваться, а 3 іюня перенесъ изъ Углича въ Москву въ Архангельскій соборъ мощи Царевича Дмитрія, обратя это религіозное торжество въ средство политическаго убжденія, оправдывавшее низверженіе самозванца.

Но едва успли сжечь подъ Москвой трупъ самозванца, какъ въ столиц, такъ и въ другихъ городахъ была пущена молва, что Дмитрій спасся отъ смерти и былъ подмненъ убитымъ иноземцемъ, для чего на его лицо и была надта маска.

При Шуйскомъ, по отзывамъ современниковъ, бояре имли больше власти, чмъ самъ царь, ссорились съ нимъ, — словомъ, длали, что хотли. Другая часть боярства, не имвшая вліянія на дла, стала во имя своихъ выгодъ за самозванца, равно казачество, которому удалось проводить Дмитрія до Москвы, и «русскій материкъ», по выраженію И. Е. Заблина, т.-е. среднія сословія народа, были смущены всмъ случившимся и кое-гд не признали Шуйскаго.

Первымъ приверженцемъ Лжедмитрія I оказался воевода князь Гр. Шаховской, сосланный за это на воеводство въ Путивль; тамъ онъ объявилъ жителямъ, что Дмитрій живъ, и поднялъ противъ Шуйскаго весь городъ. Ему поврили и подняли возстаніе, къ которому присоединились и другіе сверскіе города, между прочимъ Елецъ и Черниговъ, Стародубъ и Блгородъ. Когда царскія войска, посланныя усмирять мятежные города, были разбиты бунтовщиками, то противъ Шуйскаго возстали на юг города: Тула и Рязань. Дале возникли безпорядки въ поволжскихъ городахъ. Въ Перми произошла междоусобица среди войскъ, набранныхъ для царя, которыя стали бить другъ друга и разбжались.