Великая русская революция. Воспоминания председателя Учредительного собрания. 1905-1920

   Несмотря на явное стремление Ленина сорвать начавшиеся переговоры об объединении меньшевиков и большевиков, эта речь привела скорее к обратному. Спровоцировав громкий скандал, Ленин покинул собрание. Вслед за ним ушли пятнадцать большевиков в знак протеста против враждебного приема их апостола. Оставшиеся практически единогласно признали необходимость проведения объединительного съезда всей российской социал-демократии и выбрали его организационный комитет, включая представителей большевиков. «Даже ближайшие товарищи Ленина, люди, которые работали с ним десятилетиями, начали возражать ему... Споры, особенно в кабинетах редакторов «Правды», были чрезвычайно острыми»¹¹.

   Многие авторы склонны приписывать полную победу, одержанную Лениным над его сторонниками, исключительно личности вождя большевиков. Однако нельзя считать, что Ленин, типичный параноик, изменил все концепции левого крыла когда-то единой российской социал-демократии призывом к анархистскому мятежу только из-за капризных поворотов своей индивидуальной мысли. Напротив, Ленину, с юности фанатично проповедовавшему догмы марксизма, было очень нелегко перейти с пути Маркса на путь Бакунина и сделать главную ставку не на социально зрелый промышленный пролетариат, а на деклассированные толпы «бедноты», «угнетенных классов», моряков и солдат – иными словами, на пеструю и ненадежную «улицу». Временами он испытывал сомнения и пытался удержать это движение в разумных границах. Но толпе не терпелось избавиться от всяких ограничений. Бросить ее и сконцентрироваться на пролетарском «демосе» означало бы обречь себя на бесконечную и практически безнадежную борьбу с меньшевиками, считавшими главной движущей силой революции именно квалифицированных рабочих.

   Колебания Ленина отражались в решениях его партии. Апрельская Всероссийская конференция большевиков постановила (тем самым определив всю будущую программу действий большевиков): «Пролетариат России, действуя в одной из самых отсталых стран Европы, среди масс мелких крестьян, не может бороться за немедленную социалистическую перестройку». Она решила, что «эта война не может закончиться отказом солдат только одной стороны идти в бой и прекращением военных действий одной из воюющих сторон». Обвинение в том, что большевики склоняются к сепаратному миру с Германией, было отвергнуто как «чистая клевета». Массовое братание она объявила способом достижения не сепаратного мира, а одновременной рабочей революции по обе стороны фронта. В апреле большевистский Центральный комитет опроверг лозунг «Вся власть Советам!». После «милюковского кризиса» Ленин в специальной статье критиковал «слишком торопливых личностей». «Кризис нельзя решить ни индивидуальным насилием, ни разрозненными действиями небольших вооруженных отрядов, ни бланкистскими попытками захватить власть, арестовав Временное правительство, и т. д.»¹².

   Но Ленину нужно было справиться не только с «леваками» в собственной партии, быстро откликнувшимися на ультрареволюционную платформу, которая так удивила его самых близких товарищей сразу после возвращения в Россию. За этими «леваками» стояла стихийная сила деклассированных. Поведение большевиков в апрельские дни разочаровывало их. Они начинали искать других вождей. Их поиски встретили отзыв в определенных анархистских кругах.