Великая война. 1914–1918

Китченер, несмотря на возражения французов и собственных подчиненных, направил подкрепления в Египет и на остров Лемнос, сначала одну территориальную дивизию, потом еще три, затем к ним присоединились три дивизии «новой армии». Французы тоже — хотя и с неохотой — выделили дополнительные силы, а в августе на Лемнос перебросили 2-ю австралийскую дивизию и 2-ю сводную. Чтобы найти выход из тупика, генерал Гамильтон решился на новую высадку десанта в заливе Сувла, к северу от «бухты АНЗАК». Операция началась 7 августа, и союзникам удалось быстро захватить плацдарм. Мустафа Кемаль, назначенный командующим турецкими войсками в северном секторе, спешно прибыл на место и приказал укреплять высоты, чтобы прижать англичан к морю точно так же, как он это сделал в «бухте АНЗАК» тремя месяцами раньше. 9 августа Кемаль успешно справился с задачей, и никакие подкрепления — морем от Геллеса сюда была переброшена проверенная 29-я дивизия — не помогли британцам продвинуться вперед. Обе стороны окопались, и залив Сувла превратился в третий статичный анклав союзников на Галлипольском полуострове. Теперь у турок здесь было 14 дивизий, столько же, сколько у союзников, которые поняли, что несут тяжелые потери, не получая ничего взамен. В Военном совете зазвучали голоса, призывавшие отозвать войска. В ноябре эти требования уже было невозможно игнорировать. Генерал сэр Чарльз Монро, сменивший утратившего доверие Гамильтона, убедил Китченера, прибывшего в район боевых действий, чтобы лично во всем разобраться, что эвакуация неизбежна. Последним аргументом стал сильнейший шторм, во время которого солдаты захлебывались прямо в окопах. Этот шторм разрушил и укрепления на берегу… 28 декабря начался отвод войск, продолжавшийся до 8 января 1916 года. Турки противника почти не беспокоили — они просто не поняли, что идет эвакуация. К 9 января плацдармы в «бухте АНЗАК», заливе Сувла и на мысе Геллес опустели. Грандиозная авантюра закончилась.

Турки, не считавшие погибших и даже не хоронившие их, потеряли, по всей видимости, около 300.000 убитыми, ранеными и пропавшими без вести[415]. Потери союзников составили 265.000 человек. 29-я дивизия лишилась более половины личного состава, а новозеландцы, у которых в боях на полуострове участвовали 8.566 человек, сообщали о 14.720 убитых и раненых — они считали тех, кто получил ранение два или три раза, заново[416]. Но из всех воинских подразделений, побывавших на Галлипольском полуострове, самые большие потери понесли австралийцы. Память о тех сражениях страна хранит и сегодня. Граждане образованной лишь в 1915 году федерации, они ушли на фронт солдатами шести отдельных государств, а вернулись, как часто говорят, единой нацией. Подвиг частей АНЗАК стали отмечать на родине на следующий год. В наши дни церемония на заре 25 апреля превратилась в священный ритуал, за которым наблюдают все австралийцы независимо от возраста, а «бухта АНЗАК» теперь место своеобразного паломничества. На Галлипольском полуострове, который сейчас превращен в национальный парк, по распоряжению Мустафы Кемаля Ататюрка, президента постимперской Турции, был возведен мемориал, увековечивший страдания обеих сторон. Это место возвращено природе, и сегодня это прекрасный, но многими забытый уголок Средиземноморского побережья. Многими, но не австралийцами. Британцы сюда приезжают редко, хотя те, кто добирается до крошечного поля боя в «бухте АНЗАК» и ее знаковых мест — «Одинокой сосны», «Вершины Рассела», «Поста Стила», — бывают глубоко тронуты появлением молодых австралийцев, мужчин и женщин, которые пересекли полмира, чтобы увидеть место, где сражались и погибали их деды и прадеды. Половина австралийцев, ушедших на ту войну, не вернулась домой, и первые национальные герои заслужили свои награды на 3 квадратных километрах земли над «бухтой АНЗАК». Их внуки и правнуки часто привозят эти награды на Галлиполи, словно для того, чтобы еще раз освятить здесь символы духа Австралийского Союза — воплощение самого народа.