Великая война. 1914–1918

Они прибыли слишком поздно. Сербам уже ничем нельзя было помочь. 5 октября немцы и австрийцы начали обстрел занятых противником берегов Савы и Дуная, а через день форсировали обе реки. Непогода и огонь сербов уничтожили часть понтонов, но австрийская 3-я и немецкая 11-я армии сумели захватить плацдармы. 9 октября они вошли в Белград. План Макензена предусматривал закрепление на занятых позициях, а затем охват сербских армий, вытесненных южнее, в центр страны. В соответствии с подписанным месяц назад договором 11 октября болгары должны были пересечь сербскую границу на востоке и одновременно направить войска на юг, чтобы противостоять французам и британцам в Македонии, а немцы и австрийцы продолжили бы наступление с севера. На бумаге все было гладко, но в реальности помешали те самые пресловутые овраги — особенности местности и климата в условиях приближающейся балканской зимы, а также способность сербов стойко переносить тяготы и лишения. Жители Центральных Балкан, в 1915 году самого бедного региона Европы, привыкли к сезонным трудностям, бездорожью и резким перепадам температуры, отличались храбростью, приобретенной в борьбе с суровыми зимами и турецким владычеством, придерживались традиций кровной мести, дополненной верностью клану, и славились презрением к опасности. Давление немцев после взятия Белграда было сильным, но им не удалось прижать сербов к какой-либо труднопреодолимой преграде. Трижды они были близки к успеху, в частности в Косове, которое турки захватили еще в 1389 году, но сербская армия, отягощенная десятками тысяч беженцев и практически неиспользуемой артиллерией, сумела оторваться от противника и ускользнуть в направлении Черногории — братского княжества, Албании и моря. Престарелый король Петр шел в центре колонны, пробивавшейся к побережью, а ослабевшего воеводу Путника преданные солдаты несли в закрытом паланкине через заснеженные горные перевалы. Выдержать переход через Черногорию могла только армия горцев, и многие сербы погибли от болезней, голода и холода, отбившись от колонн. Тем не менее в начале декабря около 140.000 человек (из 200-тысячной армии) пересекли границу с Албанией, которая в 1913 году получила независимость и оставалась нейтральной, а затем спустились к албанским портам на Адриатике. Затем корабли, в основном итальянские, доставили их на остров Корфу — вместе с несчастными австрийскими пленными, которым тоже пришлось проделать весь нелегкий путь. Преследовавшая сербов австрийская 3-я армия захватила Черногорию, а болгарские части — ни немцы, ни австрийцы не хотели видеть их на Адриатике — повернули от границы назад, чтобы присоединиться к контрнаступлению против союзников, вторгшихся в Македонию.

Другие болгарские подразделения уже сорвали попытки французов и британцев облегчить положение сербов в Македонии, и 12 декабря две дивизии союзников — французская 156-я и британская 10-я, обе переброшенные из Галлиполи, которые пересекли границу Сербии в октябре, вернулись на территорию Греции. Британское правительство, здраво рассудив, что операция в Салониках уже не имеет смысла, теперь убеждало французов в необходимости вообще отозвать войска. Французы, у которых разразился политический кризис, колебались. Аристид Бриан, в октябре сменивший Вивиани на посту премьер-министра, с самого начала поддерживал высадку в Салониках и превратил позицию по этому вопросу в показатель доверия себе и своему правительству.

^{Сербская кампания, 1915 г.}

Более того, ему удалось заручиться парламентской поддержкой радикал-социалистов, любимец которых генерал Морис Саррайль командовал армией в Салониках. Уход из Салоников оставил бы Саррайля не у дел, а новое назначение выглядело маловероятным — Жоффр его не только презирал, но и опасался. Бриан повторил свои исходные аргументы в пользу экспедиции: она будет способствовать нейтралитету Греции и Румынии, создаст угрозу австрийскому флангу на Балканах, и сия угроза может быть усилена, когда позволят обстоятельства. В дополнение к этим доводам он заявил, что сербская армия не уничтожена и после переформирования ее можно задействовать на Балканском фронте — так впоследствии и произошло. Чтобы польстить Жоффру, Бриан назначил его главнокомандующим всеми французскими войсками, а не только частями в метрополии, а радикал-социалистам указал, что теперь Жоффр должен поддерживать Саррайля, поскольку тот стал его подчиненным. С 1 по 6 декабря французские и британские политики и военачальники — в Кале, штаб-квартире в Шантийи и в Лондоне — никак не могли прийти к единому мнению относительно операции в Салониках. Британцам почти удалось настоять на своем, но в конечном счете их убедили оставить там войска — решающую роль сыграли опасения, что правительство Бриана падет, а также настоятельная просьба русских не ослаблять восточный театр военных действий[420].