Великая война и Февральская революция, 1914–1917 гг.

«Очевидно, граф Фредерикс перепутал. Он должен был передать тебе мое повеление об отъезде из столицы на два месяца в Грушевку. Прошу это исполнить и завтра не являться на прием. Комиссией для выработки мирных переговоров заниматься больше не надо. Возвращаю бумаги разных министров по юбилейной комиссии.

Ники.

31 декабря 1916 года».

Вечером великий князь протелефонировал об этом великой княгине Марии Павловне, был приглашен к ней и встретил у великой княгини Новый год со всеми Владимировичами. 1-го числа некоторые из знакомых нанесли визиты великому князю, а вечером великий князь выехал в Москву.

Высылка великого князя произвела большое впечатление на всех членов династии и в высшем обществе. Стали говорить осторожнее. Вскоре затем почти все члены династии разъехались по своим делам. Но великий князь Кирилл Владимирович был командирован государем на север, что было понято всей семьей за почетную высылку. Великий князь Андрей Владимирович уехал по болезни в отпуск на Кавказ, а в половине февраля уехала на Кавказ и сама великая княгиня Мария Павловна.

Передавали, что будто бы великая княгиня сказала одному генералу, что она вернется в столицу, когда все кончится. С их разъездом слухи о «заговоре» прекратились в Петрограде, но они прошли в провинцию и на фронт. Таковы были ближайшие последствия убийства Распутина во взаимоотношениях царской фамилии.

Через Владимировичей легенда о «заговоре» великих князей связывалась с английским посольством. Английский посол сэр Джордж Бьюкенен, как говорили, джентльмен, как настоящий англичанин, да еще дипломат, считал, что он отлично понимает Россию и знает, что и как надо делать русскому правительству и монарху. На Россию и на все в ней происходящее Бьюкенен смотрел глазами наших оппозиционеров Прогрессивного блока и московских коммерческих кругов. Он дружил с Милюковым, принимал Гучкова и князя Львова, с москвичами же и их взглядами его объединял умный и энергичный консул Локарт, под большим влиянием которого и находился Бьюкенен. В общем, как настоящий парламентарий, Бьюкенен смотрел на нашу Государственную думу как на английский (в своем роде, конечно) парламент и искренно был уверен, инспирируемый своими русскими друзьями, что Россия управляется какими-то фантастическими «темными силами».

Царская же семья и двор освещались английской разведкой полковника Самуэля Хоара и личными связями посла и его семьи с петроградским высшим светом и, главным образом, с великой княгиней Викторией Федоровной, женой великого князя Кирилла Владимировича.

Семью Бьюкенена с великой княгиней Викторией Федоровной связывало то давнее прошлое, когда Виктория Федоровна (тогда Виктория-Мелита), принцесса Кобург-Готская, внучка английской королевы Виктории, была замужем первым браком за великим герцогом Гессенским, Эрнестом-Людвигом, братом императрицы Александры Федоровны, которая была также внучкой королевы Виктории по матери. В то время представителем английского правительства в Гессене был этот самый Джордж Бьюкенен. Брак великогерцогской четы не был счастливым. И королева Виктория, желая знать истинную причину семейного разлада своих внука и внучки, потребовала от Бьюкенена подробного освещения этого деликатного вопроса. Представленные данные были не в пользу великого герцога. Состоялся развод. Это было начало тесной дружбы Виктории Федоровны с семьей Бьюкенена.

Дивный портрет одной из Бьюкенен, великолепная работа самой Виктории Федоровны, украшал ее будуар. Но тот момент, завязавший узел дружбы английской принцессы Виктории-Мелиты с семьей Бьюкенен, был и моментом начала недоброжелательных отношений ее с сестрой мужа — императрицей Александрой Федоровной. Императрица стояла за брата. Эти недоброжелательные взаимные отношения увеличились, когда бывшая великая герцогиня вышла замуж за великого князя Кирилла Владимировича и стала русской великой княгиней Викторией Федоровной. Это привело к дальнейшим недоразумениям с великим князем Владимиром Александровичем, с Владимировичами. Теперь это старое недоброжелательство царицы и великой княгини как бы ожило, усилилось, приобрело новую окраску. А старая дружба Виктории Федоровны с Бьюкененом в глазах их величеств стала вырисовываться, как некий политический комплот, направленный против государя.

Шло своеобразное освещение этой дружбы. В Петрограде верили в слух, что английское посольство помогает русской революции. Этому верили, и об этом шептались. Это настраивало их величества на Владимировичей вообще, причем считалось, что всю интригу возглавляет, как старшая по годам и по положению, великая княгиня Мария Павловна.