Великая война. Верховные главнокомандующие

Популярность Алексеева была иная. В армии она распространялась, главным образом, на офицерские круги. Командный состав видел в нем наиболее знающего из всех русских генералов руководителя. Армейский рядовой офицер видел в нем своего брата, вышедшего на высшие ступени иерархии исключительно благодаря личным заслугам. Солдатская масса его мало знала; в нем не было тех внешних черт, которые требуются малокультурным массам для облика их героев. То же самое происходило и в стране: все мало-мальски образованные слои знали Алексеева, уважали и верили ему; народные же массы его совсем не знали.

Вот почему и в армии, и в общественных кругах, как свидетельствуют о том многочисленные мемуары, наилучшим разрешением вопроса считалось оставление Верховным главнокомандующим Великого князя Николая Николаевича и назначение к нему нового начальника штаба в лице Алексеева.

Устраняя от должности Верховного главнокомандующего, Великого князя Николая Николаевича, Государь отказывался от содействия чрезвычайно важной моральной силы. Он думал, что эта моральная сила, заключавшаяся в народной популярности Великого князя, может быть вполне заменена монархической традицией. Эта мысль была в свое время отлично сформулирована в английской газете «Daily Chronicle»,[355] так объяснявшей английской публике состоявшуюся в русском Верховном главнокомандовании перемену:

«Царская власть обладает какими-то мистическими и отеческими свойствами, неотразимо действующими на душу русского народа. Решение Царя вновь свидетельствует о тесных узах, существующих между народом и царем-батюшкою. Принимая на себя Верховное командование, Царь ясно доказал, что не может быть сомнения в решимости России довести войну до конца».

Ошибка в подобной точке зрения заключалась, прежде всего, в том, что для успешного доведения войны до победного конца необходима не замена сил, а сложение всех имеющихся в распоряжении сил. Испытания, предъявленные России, были слишком велики для того, чтобы позволять себе отказ от какой бы то ни было из имеющихся в распоряжении сил. Несомненно, что здесь мы видим одно из наиболее ярких проявлений того примитивного отношения к современной сложной социальной жизни, которое мы обнаруживали во всех областях государственной жизни России.

Ф. М. Нирод [356] Воспоминания о Великом князе Николае Николаевиче [357]

Нравственный и исторический облик в Бозе почившего Великого князя Николая Николаевича настолько велик и настолько тесно связан с историей России, что описание его во всем объеме будет по плечу лишь будущим историкам, которые огромным трудом и искусно владея пером, сохранят для потомства весь величавый облик этого последнего Русского богатыря духа! Мне бы хотелось в этом кратком очерке сообщить, очень неумело, несколько эпизодов из жизни Великого князя, которые говорят сами за себя, не нуждаясь ни в каких пояснениях, и по ним, мне кажется, легко составить себе впечатление о личности покойного Великого князя как человека.

Многим из нас еще памятны лихие 1905–1906 гг. Это была генеральная репетиция той катастрофы, которая разрушила нашу Родину, а нас рассеяла бездомными скитальцами по всему миру. Осенью 1905 г. Великий князь с немногими приближенными жил в своем Тульском имении Першино. Разруха, не встречая нигде энергичного отпора, все разрасталась, и, наконец, железные дороги забастовали и запылали помещичьи усадьбы. В это самое время Великий князь получает телеграмму от Государя Императора, вызывающую его в Санкт-Петербург. Как быть? От Першина до Москвы свыше 100 верст. Дороги осенью в России известны всякому из нас. Железные дороги бастуют. Анархия растет…

Великий князь не задумывается ни на минуту. Раз Государь Император его вызывает, надо хоть пешком, а добраться до места. Приказано оседлать охотничьих лошадей. И в сопровождении своих гостей и нескольких псарей Великий князь едет верхом через всю Тульскую губернию, уже объятую пожаром и разгромами помещичьих усадеб, прямо в Москву, откуда на паровозе, управляемом инженером, благополучно прибывает в Санкт-Петербург к полному недоумению всех.

Тут, как известно, Его ожидало назначение на пост главнокомандующего Войсками Гвардии и Петербургского военного округа. Началась со стороны Великого князя горячая работа как по образованию Высочайше вверенных ему войск, так и непреклонная борьба с разраставшейся крамолой. Сразу почувствовали враги нашей Родины, что при Великом князе им не удается их адский замысел, и было решено покончить с Ним. Сколько раз при мне предостерегали Великого князя о той огромной опасности, которой Он себя подвергает, объезжая свой округ без всякой охраны. Он только улыбался и говорил: «От судьбы не уйдешь»… Наконец было раскрыто несколько заговоров, готовивших покушения на жизнь Великого князя. Он продолжал также спокойно исполнять свой солдатский долг, вплоть до окончательного подавления гнусного всероссийского бунта.