Великая Восьмёрка

– Отлично. Уволила ли вас Дарья Айбековна после инцидента?

– Нет, – она вздрогнула.

– Ложь! – пискнул полиграф.

– Нет, я не уволена! Дарья Айбековна бы сама сказала! Ей даже в такие моменты хочется с кем-нибудь поговорить!

– Вынужден согласиться с Вероникой. Она не обманывает. Просто слишком сильно волнуется. Прошу, сосредоточьтесь! Вы говорите, Дарье Айбековне необходимо общение? Предположу, что она чувствует себя одинокой, проживая без семьи. Вероника, я прав?

– Да, вы правы.

– Правда! – снова воскликнул аппарат.

– Она… – продолжила девушка. – Постоянно жаловалась на своё одиночество. Что ни день, то новое изнывание… Ой, простите! – она одёрнулась, – Прошу, не говорите Дарье Айбековне!

– Не скажем. – успокоил отец.

– Спасибо… Просто… Я не хочу лишиться работы. Лучшего предложения не найти! Мне нужно доработать хотя бы этот год. Дальше окончу университет и устроюсь на другую работу.

– Не беспокойтесь. Мы не разгласим ваших слов. Да и потом… вы ничего такого не сказали. Женщинам в таком положении свойственно желание сгладить своё одиночество. И вы, как довольно приближённый к ней человек, отлично подойдёте для составления компании.

– Всё верно. Но она немного успокоилась после того, как к ней… – она мысленно ударила себя по губам.

– Как к ней…?

– Нет, я не могу! Это ведь её секреты.

– Послушайте… – отец подвинул свой стул ближе к ней. – Мы уже знаем, что у неё есть любовник. И он является главным подозреваемым. И ваша неразговорчивость может быть принята за попытку его укрыть. Обещайте, что не будете что-то утаивать. Так будет лучше…

– О-Обещаю…

– Хорошо, тогда продолжим. Вы знали о любовнике. Но виделись ли вы с ним лично? Может, сталкивались? Или разговаривали?

– Нет, такого не было.

– Ложь! – полиграф пропищал противнее прежнего.

– Эх… – папа разочарованно прикрыл лицо рукой. – Ну что такое? Я же сказал!

– Простите, простите! – слезливо прохныкала она. – Я не хотела… В смысле, я боялась!

– Чего же вы боитесь на этот раз? Неужели снова увольнения? Мы же всё обговорили!

– Да… Обговорили, но об этом она точно узнает!

– Вероника, мы начинаем терять терпение!

– Ладно, ладно! Дело в том, что её любовник… Он ходит сюда только ради меня.

– Что? – оживилась я. – Как это, только ради вас?

– Он сам мне сказал. Когда мы сталкивались, обменивались парой фраз, я и подумать не могла… Один раз отпустил мне комплимент. Тогда я на него глянула с таким… Странным ощущением. Но вот, спустя время он подходит и чувственно заявляет, что я ему нравлюсь. А к Дарье Айбековне он ходит лишь для того, чтобы увидеться со мной. Представляете?

– Невероятно.

– А я то как удивилась…

– Авдотья, запиши это. – приказал отец. – Это очень важно. Следующий вопрос. Вероника, вы знаете, где ваша входная карта от дома Дарьи Айбековны? Только прошу, без заиканий и увиливания!

– Я… Нет, не знаю. Я потеряла её.

– Правда! – снова пискнула машина.

– Потеряли? Когда именно вы обнаружили потерю?

– На следующее утро после признания любовника.

– И вы не находите это странным?

– Странным? А что странного? Под конец рабочего дня меня, не задумываясь, выпустил охранник. Я даже не доставала карточку. Должно быть, потеряла её, идя по улице. Ну или она завалялась где-нибудь в доме Дарьи Айбековны.

– Странность в том, что пропажа могла случиться сразу после признания. Вы как-то сближались? Или, может, он заходил в подсобку, а там лежала ваша карта?

– Нет, ничего такого. Разве что… Я старалась увильнуть от смущающего диалога… но он был настойчив, даже обнял меня. Я сразу же выбралась из объятий и пошла… Подождите-ка… вы думаете, он полез ко мне специально?

Папа с улыбкой кивнул.

– Вот же урод! Простите за выражение…

Эти несколько минут я всё пыталась притронуться к слишком уж горячему чаю, при этом внимательно слушая разговор. И под конец, бросив затею с чаем, я влезла в диалог.

– Замечу, – начала я, – что не стоит снимать Веронику со счетов. Возможно, она, конечно, и жертва обстоятельств. Но всё может быть и иначе. Она может быть с любовником заодно. Быть может, по той самой причине, которую описала наша подозреваемая: он признался ей в любви. И мог запросто предложить ограбить хозяйку ради неё. Тогда Вероника просто дала любовнику карточку. А тот, в свою очередь, провернул свою задумку.

– Что?! Нет! Я не… я не делала этого! – закричала она жалобно, на глазах выступили слёзы.

– Подожди, Авдотья. Перед тем, как бросаться обвинениями, надо проверить. Не забывай, у нас здесь полиграф.

– Хорошо, – остыла я, – проверим её.

– Вероника, последний вопрос. Вы заодно с любовником Дарьи Айбековны?

Она шмыгнула носом, подняла своё заплаканное лицо и с трудом выговорила:

– Нет, не заодно.

– Правда! – прожужжал полиграф.

– Ну вот и хорошо. А вы начали плакать. Всё ведь в порядке!

– Постой, пап! Но ведь полиграф – не очень точная штука. Стоит…

– Не стоит. – перебил он. – Я вижу: она точно не врёт. Вот тебе совет, дочка: учись присматриваться к людям. Во всех смыслах. Будь-то черты характера, мировоззрение или интересы. Мельчайшие детали могут сказать о многом.

– Ясно…