Великаны и лилипуты (СИ)

Нельзя привыкнуть к тому, когда неразумное великое безжалостно относится к тебе. Всем знакомо, как жестоко дети обращаются с животными. В аналогичную ситуацию попадает Гулливер. Ребенок великана, этакий малыш-шалун весом в несколько тонн, хватает его за ноги и высоко поднимает, чтобы сбросить вниз. В современном мире такой стресс испытывают некоторые страны, которым государства-великаны позволяют сначала возвыситься, а потом роняют их. Известно, что когда падаешь с высокой горы в пропасть головой вниз, о боли почти не думаешь. Боль можно почувствовать только тогда, когда голова соприкоснётся с землёй. Наверное, это чувство боли недолговременное. Когда в пропасть падает государство, оно норовит упасть не на голову, а на другую часть тела, например, на задницу. Есть вероятность, что кости переломаются, тело покалечится, а голова останется в целости. Правда, это наивное предположение. От удара государственного корпуса о землю голова сотрясается и, как правило, начинает вести себя неадекватно. Если государство, которое уронили с высоты, выживает, оно начинает трубить о том, что падение произошло по нелепой случайности. Упавшие государства, то ли с перепугу, то ли по причине помутнения рассудка, утрачивают свою историческую память и превращаются в политических дальтоников - обычно черное принимают за белое, а красное выдают за коричневое.

Некоторые государства, которых нечаянно уронили, или нежно опустили, всё ещё ощущают себя великанами и продолжают вести себя "по большому", от чего другие соседние государства кокетливо затыкают носы.

Совсем плохо, когда бывшие великие становятся предметом торга. Мы знаем, что Гулливера посадили в клетку и показывали его любопытным за деньги. Точно также бывшим великим государствам всегда приходится отрабатывать свою свободу. К ним приезжают разные эмиссары из благополучных стран, чтобы посмотреть на унижение бывших великих и подчеркнуть своё превосходство.

У бывших великих со временем возникает иллюзия будто бы они стали в несколько раз меньше своего действительного роста. По мере утраты разума эта иллюзия превращается в реальность.

В нашем современном мире можно наблюдать, как карликовые государства издевательски относятся к бывшим великим государствам. Поверженный великан вызывает у них чувство злорадства.

Большое видится на расстоянии. Политическая близорукость не позволяет взглянуть в будущее. Карлики забывают, что упавший великан всегда может встать на ноги. Представьте себе, что будет, если возродится гигантское государство Тартария (о нём упоминает Д.Свифт!), которое ассоциируется у современных европейцев с языческой страной, несущей ужасы и конец света.

Задача сверхдержавы, ощущающей и мыслящей себя государством-великаном, заключается в том, чтобы расчленить повергнутого гиганта на мелкие карликовые государства. Их легче подчинить по одиночке. Хорошо, что умственные способности сверхдержав, стоящих на своих ногах-колоссах, "не возрастают пропорционально размерам тела". Это не открытие путешественника Гулливера, это исторический факт!

В истории редко случается, когда большое приспосабливается к малому. Чаще, конечно, происходит наоборот, потому что великанам свойственно думать, что порода маленьких людей состоит из отвратительных и зловредных гадов, ползающих по поверхности Земли. Большие люди считают, что маленькие люди - это вырождение человеческого рода. С высоты великана маленький человек - это какой-то недоносок. Изменить такое мнение почти невозможно.

Вернёмся к проблеме любви, не малого к большому, а большого к малому. В этой перспективе можно вспомнить сцену из воспоминаний Гулливера, которую официальные литературные критики и издатели тщательно замалчивают на протяжении многих десятков лет. А в сцене этой повествуется о том, как одна шаловливая фрейлейн, шестнадцатилетняя девочка-гигантка, сажала голого Гулливера себе на грудь и заставляла его совершать по своему обнаженному телу пешие экскурсии. Герою- путешественнику это очень не нравилось, но он вынужден был подчиниться, чтобы избежать неприятностей. Чего опасался Гулливер, можно лишь догадываться. Бродить пешком в голом виде по телу малолетней великаншы более чем опасно. Вероятно, во время прогулочной экскурсии в районе вздымающегося живота Гулливер боялся оступиться и упасть неизвестно куда. А может быть, он вспомнил проказы того несовершеннолетнего мальчика-гиганта, который ухватил его за ноги и стал ритмично опускать его вниз головой. Низ в такой ситуации, как можно предположить, не очень уютное место пребывания во всех мыслимых и немыслимых отношениях.

В голове Гулливера периодически появлялись грустные мысли о тщетности попыток добиться уважения к себе со стороны больших людей.

Мы знаем, что на самом деле Гулливер не был ни великаном, ни карликом. Таковым он всего лишь казался, сначала на фоне маленьких лилипутов, а потом на фоне людей-гигантов. Странно, но этот факт наводит на мысль: Хочешь быть большим, дружи с маленькими. Не хочешь быть маленьким - не дружи с большими.

***