Великие государственные деятели Российской империи. Судьбы эпохи

Через несколько дней он снова обращается к Александру с письмом. На этот раз его беспокоит слух о том, что убийцы Александра II могут избежать смертной казни. Поначалу сам покойный император помиловал покушавшихся на него и их приговорили к каторжным работам. Только Александра Соловьева, стрелявшего в императора, повесили. Теперь же Победоносцев предостерегает Александра Александровича от повторения ошибок его отца, вновь аппелируя к «воле русского народа»: «Сегодня пущена в ход мысль, которая приводит меня в ужас. Люди так развратились в мыслях, что иные считают возможным избавление осужденных преступников от смертной казни. Уже распространяется между русскими людьми страх, что могут представить Вашему Величеству извращенные мысли и убедить Вас к помилованию преступников. Слух этот дошел до старика гр. Строгонова, который приехал ко мне сегодня в волнении. Может ли это случиться? Нет, нет, и тысячу раз нет – этого быть не может, чтобы Вы перед лицом всего народа русского, в такую минуту простили убийц отца Вашего, русского Государя, за кровь которого вся земля (кроме немногих, ослабевших умом и сердцем) требует мщения и громко ропщет, что оно замедляется. Если бы это могло случиться, верьте мне, Государь, это будет принято за грех великий, и поколеблет сердца всех Ваших подданных. Я русский человек, живу посреди русских и знаю, что чувствует народ и чего требует. В эту минуту все жаждут возмездия. Тот из этих злодеев, кто избежит смерти, будет тотчас же строить новые ковы. Ради Бога, Ваше Величество, – да не проникнет в сердце Вам голос лести и мечтательности».

И действительно, убийц Александра II – Желябова, Перовскую, Кибальчич, Михайлова, и Рысакова повесили на плацу Семеновского полка. Лишь одна из непосредственных участниц заговора Геся Гельфман получила отсрочку, так как была беременна. Позже смертную казнь для нее заменили на вечную каторгу, но Геся и ее ребенок умерли во время родов. Остальные члены «Народной воли» приговорены к длительным срокам каторжных работ.

Так Константин Петрович с первых дней пытался взять нового императора под свой контроль. Впрочем, тот и не возражал. Он полностью разделял идеалы и идеи своего учителя. Вполне логично, что Победоносцев стал автором Высочайшего манифеста от 29 апреля 1881 года, провозглашавшего незыблемость самодержавия – ответа на «конституционный проект» Лорис-Меликова.

В своей речи на Совете министров Победоносцев обрушивался на «говорильню», которую по его мысли неизбежно будет представлять собой парламент. По его мнению манифест является по сути набором красивых слов, обращающийся не к разуму, а к эмоциям слушателей. Он много раз упоминает о трагической гибели Александра II, о том, что покойный император «прияв от Бога Самодержавную власть на благо ввереннаго Ему народа, пребыл верен до смерти принятому Им обету и кровию запечатлел великое Свое служение».

Теперь новый император призывает свою страну объединиться, под его рукой и защитить веру и нравственность. «Посвящая Себя великому Нашему служению, Мы призываем всех верных подданных Наших служить Нам и Государству верой и правдой к искоренению гнусной крамолы, позорящей землю Русскую, – к утверждению веры и нравственности, – к доброму воспитанию детей, – к истреблению неправды и хищения, – к водворению порядка и правды в действии учреждений, дарованных России Благодетелем ея, Возлюбленным Нашим Родителем».

4 мая 1881 года Победоносцев писал императору: «В среде здешнего чиновничества манифест встречен унынием и каким-то раздражением: не мог и я ожидать такого безумного ослепления. Зато все здравые и простые люди несказанно радуются. В Москве ликование, – вчера там читали его в соборах и было благодарственное молебствие с торжеством».

* * *

Но Победоносцев прекрасно понимал, что одними воззваниями к народу он не победит своих врагов. «Искоренением гнусной крамолы» должна заняться полиция. И она занялась им со всем рвением. Только с 1881 по 1888 год было рассмотрено 1500 политических дел; всего подверглось наказанию 3046 человек, из них приговорено к смертной казни – 20, на каторжные работы – 128, к ссылке в Сибирь – 681, к ссылке под надзор полиции в Европейскую часть России – 1500, другим, более мягким наказаниям подверглись 717 человек.