Великие государственные деятели Российской империи. Судьбы эпохи

По окончании Лицея Горчакова зачисляют в коллегию иностранных дел чиновником IX класса – титулярным советником. Ту же должность, в том же чине и в том же ведомстве получил и юный Пушкин. Но насколько разными были их устремления! Нам хорошо известно, что из Пушкина получился весьма посредственный чиновник. По успеваемости он был 24-м из 29 выпускников, на службе только числился, зато исправно посещал скандальные литературные общества и вольнодумные кружки, которых тогда еще было великое множество, не упускал случай приударить за красивой женой своего непосредственного начальника.

Совсем другое дело – Горчаков. Он относился к своей службе со всей возможной серьезностью. «В молодости я был так честолюбив, что одно время носил яд в кармане, решаясь отравиться, если меня обойдут местом», – вспоминал он в конце жизни.

Но пока поводов для самоубийства нет: в 1820 году Горчаков вместе с делегацией России отправляется в Троппау (ныне – Опава в Чехии) на второй конгресс Священного союза, затем, в 1821-м, – в Лайбахе, и в 1822-м – в Вероне. Священный союз, плод совместной работы дипломатов Австрии, Пруссии, России, имел целью установление длительного мира в Европе и сохранение государств в границах, обозначенных на Венском конгрессе в 1815 году. Теперь речь шла уже не просто об аккорде – Северном или Южном. Новая система международных отношений носила название Европейского концерта. Она давала европейским государям возможность сосредоточиться на внутренних делах и избежать участи Франции, которая все еще с трудом оправлялась от последствий революции и поражения в войне. Поэтому монархии охотно присоединились к широкому жесту стран-победительниц, и Священный союз впоследствии постепенно объединил практически все государства Европы, за исключением Великобритании и Османской империи. Конечно, пессимисты, предрекали, что эта эпидемия миролюбия будет скоротечной, и, конечно, они оказались правы. Но пока атмосфера казалась идиллической. Это был триумф Александра – уже тучный и лысеющий, но все еще статный и харизматичный император стал не только всероссийским, но и всеевропейским любимцем.

Горчаков еще в лицее иронизировал над слишком восторженными почитателями Александра и писал своей тете в 1814 году, рекомендуя ей стихи Дельвига: «Это одно из стихотворений, известных под названием: стихи на взятие Парижа. Да не испугает вас этот заголовок, так как вы в них не найдете никаких: Ура! Слава! Геенна! Миротворец и т. д., и т. д.». Тем не менее он хорошо понимал, что проект Александра по-своему амбициозен: объединение Европы, какого не было, пожалуй, со времен Карла Великого (не случайно первый конгресс прошел в 1818 году в Аахене – древней столице Каролингов), и возможность участвовать в этом грандиозном, хотя и эфемерном предприятии, конечно, оказалась для него ценным опытом.

Александр Михайлович отдавался работе со всем рвением – за время поездки им было составлено 1200 различных обзоров, донесений и справок. Вскоре молодого, одаренного, старательного и амбициозного атташе, да еще и бывшего лицеиста, замечает император. «Император Александр I рано стал отличать меня своею благосклонностью, – вспоминал Горчаков. – При встречах в бытность за границей, в разных немецких городах на конгрессах, а также в бытность мою в его свите в Варшаве, государь всегда останавливал меня при встречах на прогулках, говорил очень приветливо и всегда отличал, как одного из лучших питомцев любезного Его Величеству Царскосельского лицея. Это он сам мне выразил в Лайбахе, встретившись со мною на единственной улице, бывшей в то время в этом городе. При этом государь Александр Павлович, совершенно для меня неожиданно, сказал, между прочим: „Ты просишься в Англию, в Лондон. И прекрасно, я отправляю тебя туда секретарем нашего посольства“».