Великие художники: избранные жизнеописания

Закончив это произведение, безусловно достойное наивысших похвал, он для генерала монашеского ордена в Валломброзе написал на дереве четыре превосходнейшие фигуры Св. Иоанна Крестителя, Св. Иоанна Гвальберта, основателя этого ордена, Св. архангела Михаила и Св. Бернарда, кардинала и инока того же ордена, и среди них – нескольких путти, живее и прекраснее которых и быть не может⁶². Образ этот находится в Валломброзе в пустыни, которая расположена на высоком утесе и в которой некоторые монахи, отделенные от остальных, ведут как бы отшельнический образ жизни в особых помещениях, именуемых келиями.

Засим Джулиано Скала заказал ему для отправки в Сарцану образ на дереве с изображением сидящей Богоматери с младенцем на руках и двух поколенных фигур – Св. Цельса и Св. Юлии, с предстоящими им Св. Онуфрием, Св. Екатериной, Св. Бенедиктом, Св. Антонием Падуанским, Св. Петром и Св. Марком. Считалось, что образ этот не уступал другим произведениям Андреа. А у означенного Джулиано Скала осталось в счет переплаченных им по заказу денег полутондо, на котором изображено Благовещение и которое должно было служить увенчанием всего образа в целом. Полутондо это находится в большой абсиде церкви сервитов в одной из капелл, окружающих хор⁶³.

Монахи Сан Сальви в течение многих лет так и не удосужились напомнить о выполнении той Тайной вечери⁶⁴, которую они заказали Андреа еще тогда, когда он расписывал для них арку с четырьмя фигурами⁶⁵. Наконец настоятель, человек рассудительный и почтенный, решил с этим делом покончить. Андреа же, признавший свои обязательства, нисколько не противился, а, взявшись за работу, закончил ее в несколько месяцев, дописывая, когда захочется, всякий раз понемногу. И выполнил он ее как нельзя лучше, и по справедливости признали ее самой непринужденной и живой и по колориту и по рисунку из всех его работ, ибо помимо многого прочего он всем фигурам придал и торжественное величие и грацию бесконечную, так что я прямо и не знаю, что и сказать об этой Тайной вечере, чтобы как-нибудь не преуменьшить ее достоинств, ибо она ошеломляет всякого, кто на нее взглянет. Не удивительно, что качество спасло ее от гибели во время осады Флоренции в 1529 году, когда солдаты и грабители по распоряжению своего начальства уничтожали все городские предместья, все монастыри, больницы и прочие постройки. Именно они, разрушив церковь и колокольню Сан Сальви и уже приступив к слому части монастыря и дойдя до трапезной, где находится эта Тайная вечеря, остановились, так как тот, кто ими руководил, увидав столь удивительную живопись, о которой он, быть может, и слыхал какие-нибудь разговоры, отказался от дальнейшего разрушения, отложив это дело до того случая, если они потерпят неудачу в другом месте.

После этого Андреа расписал для сообщества Св. Иакова по прозванию Никкио хоругвь для процессий, изобразив на ней Св. Иакова, который ласково берет за подбородок отрока в одежде флагелланта в присутствии другого отрока, держащего в руке книгу и написанного естественно и с грацией прекрасной.

Написал он также портрет одного монастырского приказчика, служившего у монахов Валломброзы и постоянно находившегося в деревне по делам своего монастыря. По желанию этого приказчика, своего друга, Андреа изобразил его в виноградной беседке, которую тот заплетал и подстригал со всякими причудами, но в которую тем не менее свободно проникали и ветер и дождь. А так как по окончании работы у Андреа оставались краски и известка, он взял черепицу и, подозвав свою жену Лукрецию, сказал ей: «Подойди сюда! Раз у меня остались эти краски, я хочу написать тебя, чтобы было видно, как хорошо ты сохранилась в своем возрасте, и в то же время ясно было, насколько ты изменилась по сравнению с твоими прежними портретами». Однако жена его, быть может мечтая совсем о другом, не согласилась позировать, Андреа же, словно предчувствуя свой близкий конец, взял зеркало и изобразил самого себя на этой черепице с таким совершенством, что кажется совсем живым и натуральным в высшей степени. Портрет этот находится у означенной мадонны Лукреции, его жены, которая здравствует и поныне. Равным образом им был написан портрет одного пизанского каноника, его ближайшего друга, портрет очень похожий и прекрасно исполненный, находящийся в той же Пизе⁶⁶.