Великие любовники

Примечательно, что активная любовная жизнь будущего Генриха IV нисколько не мешала ему справляться с обязанностями, вытекавшими из его королевского положения. А положение это было весьма шатким, поскольку гугеноты составляли меньшинство населения страны и постоянно подвергались нападениям со стороны католиков. Среди последних особенно активными врагами было семейство Гизов, и вероятность того, что когда-нибудь Генрих Наваррский сможет занять трон Франции, вызывала у них дикую злобу. Самые решительные противники Генриха объединились в Лигу. Это был союз непримиримых врагов, которые только и мечтали о второй Варфоломеевской ночи. А вдохновлял их на это Генрих де Гиз и его брат, герцог Майенский. Он был настолько тучным, что призывал на помощь четверых слуг, чтобы сесть на коня. Герцог был особенно злобен и хвалился, что разгромит Генриха с его армией. Что же касается Генриха де Гиза, то его честолюбие шло еще дальше: он мечтал, ни больше ни меньше, сменить на троне Генриха III, которого планировал вынудить уйти в монастырь. Сестра Гизов, Изабель де Монпансье, носила на поясе ножнички и собиралась выстричь королю тонзуру[51], чтобы сделать его рядовым монахом. После этого королевским войскам оставалось бы окончательно расправиться с Генрихом Наваррским и его «ничтожной маленькой армией». А тому часто приходилось покидать свой замок Нерак, чтобы отразить угрозы противников. Со шпагой в руке, с безумным бесстрашием ведя своих людей в атаку, в июне 1580 года он овладел городом Кагор, где стоял довольно большой гарнизон. Это были еще только вылазки, но Генрих предчувствовал, что вскоре ему придется иметь дело с основными силами врага. Несмотря на то что оба Генриха договорились о прекращении боевых действий, Генрих Французский, подталкиваемый членами Лиги, вскоре возобновил военную кампанию против Генриха Наваррского. А тот внимательно следил за католической партией, что не мешало ему не спускать глаз с вечного предмета своих желаний – с женщин. Именно в течение лета 1583 года он встретил одну молодую женщину двадцати шести лет, к которой сразу же воспылал безумной страстью. Это не было простой вспышкой: Генрих действительно влюбился. Хотя на первый взгляд не было ничего, что могло бы их сблизить: графиня де Гиш[52] была католичкой и не имела той внешности, которой обладали обычные любовницы короля. У нее не было округлых форм, столь любимых королем, хотя цвет ее лица был обворожителен, но оно было испорчено носом впечатляющих размеров. Но она была умна, остроумна, имела огромное состояние – достоинство, которым нельзя было пренебрегать, – и к тому же имела еще одно немаловажное достоинство: она была вдовой. Графиня воспылала к своему любовнику такой же бескорыстной страстью. Она выбрала себе поэтическое имя Коризанда, что указывало на тонкость ее натуры. Ради нее Генрих старался быть чистым, элегантным и галантным. Это так бросалось в глаза, что один из его друзей и сподвижников, Агриппа д’Обинье[53] сделал такое замечание: «Эта женщина из хорошей семьи крутит и вертит принцем как хочет».

Действительно, Коризанда оказывала на Генриха положительное влияние, она помогала ему советами, а нередко и деньгами, поскольку казна короля Наваррского часто была пустой. Кроме этого, у Коризанды он находил настоящую нежность, что так контрастировало с мрачной расчетливостью его законной супруги. Она дала ему прозвище «мой малыш», придавая своим чувствам некий материнский оттенок, в чем он очень нуждался в перерывах между боями, которые вынужден был вести. Впрочем, Генрих был очарован не только ее личностью, но и оригинальностью. Его любовница никогда не ходила на мессу без сопровождения карлика Бертрана, слуги с очень черной кожей, английским пажом и лакеем с парой спаниелей на поводке. Для того чтобы дополнить ее «хозяйство», Генрих подарил Коризанде двух попугаев.

А тем временем, стараясь уравновесить возраставшее влияние Генриха де Гиза и опасной Лиги, Генрих III надумал сблизиться с шурином. Для этого он направил к Генриху Наваррскому его супругу. Эта инициатива была принята им сдержанно, но он согласился принять жену по соображениям политического порядка. В апреле 1584 года в Нераке вновь встретились примирившиеся супруги. Это примирение было наигранным, оно очень не понравилось Коризанде, и та предупредила своего любовника: если он был намерен продолжать жить с Марго нормальной семейной жизнью, то рискует получить от нее ребенка, отцом которого мог быть любой из ее любовников.