Великие психологи

В 20 лет Виктор сдал экзамен в венской секции Международного союза индивидуальной психологии и стал ее полноправным членом. Практически сразу же он начал редактировать новый журнал «Человек в быту», а в 1925 году в «Международном журнале индивидуальной психологии» опубликовал свою статью «Психотерапия и мировоззрение», в которой попытался найти точки соприкосновения психологии и философии, впервые обратив внимание на проблему смысла и ценностей в психотерапии. Надо сказать, что вопросы смысла жизни человека, которые впоследствии стали главной темой в концепции Франкла, начали интересовать его уже в юные годы. В 15-летнем возрасте он, будучи гимназистом, сделал доклад в философском обществе Народного университета для взрослых слушателей, как раз по теме смысла жизни. С аналогичной темой в 21 год Франкл, теперь уже студент-медик, по приглашению Союза социалистической молодежи выступил перед огромной студенческой аудиторией. Франкл упорно пытался разобраться в этой проблеме, с самых юных лет раз за разом возвращаясь к ней. Почему он был столь настойчив? Точного ответа нет, кроме, пожалуй, смутных представлений самого психиатра о том, что в четырехлетием возрасте он осознал, что его жизнь конечна, и, возможно, поэтому хотел найти смысл своего бытия.

В любом случае уже в юные годы Франкл был блестящим оратором. В пору молодости, желая впечатлить понравившуюся девушку, он приглашал ее на лекцию «некоего Франкла», убеждая спутницу, что это того стоит. Когда они оказывались в переполненной аудитории, Франкл под аплодисменты студентов выходил на кафедру, а девушке ничего не оставалось, как восхищаться — сначала умением своего кавалера экстравагантно ухаживать, а затем его талантом владеть аудиторией. В зрелом возрасте, уже после Второй мировой войны, коллеги Франкла, отдавая дань его ораторским способностям, ехидно подшучивали над ним, называя «Неврогеббельсом».

С Альфредом Адлером у Виктора Франкла отношения тоже не сложились. Основоположник индивидуальной психологии, так же как и Фрейд, не терпел несогласия с его взглядами. Адлеру недоставало философской глубины в осмыслении психологических проблем, которая так интересовала Франкла. Кроме того, Альфред Адлер обычно контактировал с учениками через их старших и более опытных коллег, поэтому личные отношения у Франкла возникли лишь с Освальдом Шварцем и Рудольфом Аллерсом, которые стали его настоящими учителями: «Два человека, встреченные в начале жизни, оказали на меня сильнейшее влияние не только как личности, но и как профессионалы: Рудольф Адлере и Освальд Шварц. Адлере предоставил мне возможность проводить эксперименты в возглавляемой им психофизиологической лаборатории, а Шварц, основатель психосоматического направления в медицине и медицинской антропологии, оказал мне честь и написал предисловие к книге, которую я готовил для издательства «Hirzel», выпускавшего литературу по индивидуальной психологии. Однако этой книге не суждено было выйти в свет, потому что я тем временем покинул Общество индивидуальной психологии (краткое изложение основных идей этой погибшей в зародыше книги появилось в 1939 году в «Швейцарском еженедельном медицинском обозрении»). В предисловии Шварц заявил, что эта книга станет для истории психотерапии тем же, чем для философии — «Критика чистого разума» Канта. Он и вправду в это верил»[199].

Хотя в мемуарах Франкл и называл своими учителями обоих психологов, всё же большее влияние на него оказал Рудольф Адлере — ученый, которого интересовали самые разнообразные вопросы, в том числе и философские. Адлере познакомил Франкла с работами Макса Шелера — одного из основоположников философской антропологии. Философия Шелера впечатлила молодого Франкла настолько, что, формулируя в дальнейшем собственную концепцию, он называл ее «результатом применения подхода Шелера в психотерапии», а самого немецкого философа именовал не иначе как «своим великим учителем».

В своих работах Шелер, в частности, характеризовал человека как существо, обладающее единой трехчастной структурой — телом, душой и духом. Дух философ обозначал понятием личность, которая стремится познать себя через иного, того, кем она сама не является. Этим «иным» может быть другой человек, любимое дело, вера в Бога. Личность человека не обусловлена какими-либо физическими, психическими или социологическими законами. Однако эти законы задают границы ее свободы. Благодаря воле человек может контролировать собственную психофизиологию и направлять биологические импульсы на реализацию ценностей, которые существуют независимо от человека и обладают определенной иерархической структурой. Развивая в себе личностное начало, он получает свободу, которую может использовать для самореализации[200].