Великие шпионы

За завтраком я просмотрел газеты. Заголовки кричали, что король Бельгии и королева Нидерландов совместно предложили начать переговоры между воюющими сторонами. Я облегченно вздохнул — вот оно, решение моей сегодняшней проблемы. Я просто скажу английским агентам, что немецкая оппозиция решила выждать и посмотреть, как будет реагировать Гитлер на голландско-бельгийское предложение. И добавлю, что лидер заговорщиков приболел и не смог приехать сегодня, но он обязательно явится завтра и, скорее всего, еще захочет попасть в Лондон. Вот что я скажу на сегодняшней встрече.

Наутро я побеседовал с человеком, выбранным на роль генерала, возглавляющего нашу оппозиционную группу. Он был промышленником, но имел высокий армейский чин и немалый ранг в СС — словом, великолепно подходил на эту роль.

Днем я опять пересек границу. На сей раз мне пришлось ждать в кафе сорок пять минут. Я заметил, что за мной внимательно следят несколько человек, разыгрывающих из себя безобидных штатских. Ясно было, что англичане что-то заподозрили.

Наконец, они появились. Встреча была короткой. Я быстро изложил им то, что придумал утром, объяснив этим причину задержки. Их подозрения рассеялись, и попрощались мы так же тепло и сердечно, как и прежде.

Вечером один из командиров СС позвонил мне в Дюссельдорф. Он отвечал за специальные операции, в частности, по указанию из Берлина обеспечивал беспрепятственный переход мною границы. Офицер сказал, что в Берлине обеспокоены моей безопасностью. Ему приказано блокировать весь этот участок границы и отвлечь все силы голландской пограничной полиции. Если голландцы попытаются арестовать меня, может возникнуть весьма неприятная ситуация, потому что ему приказано любой ценой не допустить, чтобы я попал в руки противника, и это может вызвать серьезный инцидент.

Мне это показалось довольно странным, учитывая мои планы на завтра, и я подумал, что могло бы произойти, не поговори я заранее с этим эсэсовцем. Я сказал, что завтра должен уехать с английскими агентами, потому что направляюсь в Лондон. Если я поеду с ними добровольно, то подам ему знак. Мы также обсудили, какие меры он будет принимать, если британцы увезут меня против моей воли. Он заверил, что отберет лучших людей из своего подразделения.

Затем я еще раз поговорил с промышленником, который должен был ехать со мной в качестве лидера оппозиции. Мы тщательно обсудили все детали, и спать я пошел уже после полуночи.

Я принял снотворное и очень крепко спал, когда меня разбудил настойчивый звонок телефона. Это была прямая линия с Берлином. Чертыхаясь со сна, я схватил трубку и неохотно произнес:

— Алло?

На другом конце послышался возбужденный голос:

— Что вы сказали?

— Пока ничего. С кем я разговариваю?

Ответ прозвучал резко:

— Я рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Вы меня слышите?

Еще не проснувшись окончательно, я пробормотал:

— Так точно, рейхсфюрер.

— Так вот, слушайте внимательно, — продолжал Гиммлер. — Вы знаете, что произошло?

— Нет, рейхсфюрер, ничего не знаю.

— Так вот, сегодня вечером, сразу после речи фюрера в «Бюргербройкеллер», было совершено покушение на него! Взорвалась бомба. К счастью, он ушел из погребка за несколько минут до взрыва. Несколько старых партийных бойцов убиты, нанесен большой ущерб. Несомненно, за этим стоит английская разведка. Мы с фюрером уже были в поезде, когда узнали новость. Теперь он приказал: когда вы завтра встретитесь с английскими агентами, вы должны захватить их и доставить в Германию. Может, это и будет нарушением голландской границы, но фюрер приказывает не обращать на это внимания. Для вашей защиты выделен отряд СС, хотя вы, по правде говоря, этого не заслуживаете вашим самовольным поведением. Этот отряд поможет вам выполнить задание. Вы все поняли?

— Так точно, рейхсфюрер. Но…

— Никаких «но», — отрезал Гиммлер. — Есть приказ фюрера, и вы его выполните. Теперь вам понятно?

Я мог ответить только:

— Так точно, рейхсфюрер. — Я понял, что всякие возражения бесполезны.

Таким образом, я очутился в совершенно новой ситуации и должен был забыть о своем замечательном плане продолжить переговоры в Лондоне.