Великие тайны русского престола

— Однажды избегнув этого несчастья, — сказала она сыну, — мы должны предотвратить его и на этот раз. Коненчо, брак даст нам надежду на длительный мир с Францией, но в таком случае бедняжке Аннет придется стать жертвой, обреченной на заклание во имя блага государства. И не сложно себе представить, какой будет жизнь этого несчастного ребенка, отданного преступнику, для которого нет ничего святого и который ни перед чем не останавливается, потому что он не верует в Бога. Что она увидит, что услышит в этой школе злодейства и порока? От всех этих мыслей меня бросает в дрожь. Понятно и то, что наш отказ озлобит Наполеона со всеми вытекающими отсюда последствиями, и он использует его как предлог для нападения…

«На одной чаше весов — государство, — писала императрица в одном из писем, — на другой — мое дитя, а между ними Александр, наш государь, на которого падут все последствия отказа!.. Мне ли, матери Аннет, стать причиной его несчастий?.. Если этот человек умрет, будучи супругом Анны, его вдова подвергнется всем ужасам смут, которые вызовет его смерть, ибо разве можно предположить, что будет признана династия Бонапартов? Мы долго обсуждали, какой ответ дать Коленкуру, и остановились на следующем: моя дочь слишком юна и еще не сформировалась окончательно».

После последнего французский посол получил известие о том, «что великая княжна Анна ввиду ее крайней молодости не может быть отдана в супруги сорокалетнему императору французов. Но во избежание разрыва между двумя дворами проект этого союза будет снова благосклонно рассмотрен Россией через несколько лет, когда маленькая Анна достигнет брачного возраста».

Конечно, Наполеон был оскорблен. Тем более, что он был прекрасно осведомлен о том, что в январе 1809 года по случаю бракосочетаний великой княжны Екатерины король и королева Пруссии были приняты в Петербурге с исключительным блеском.

Догадывался он, откуда этот блеск, и не случайно расстроенный отказом французский посланник Коленкур на балу у княгини Долгорукой сказал:

— В этом визите нет никакой тайны: королева Пруссии приехала спать с императором Александром.

Император словно хотел подтвердить эти слова и буквально завалил королеву Луизу роскошными подарками. Чего там только не было! Золотой туалетный прибор, персидские и турецкие шали, дюжина расшитых жемчугом придворных туалетов и редкой красоты бриллианты…

Несмотря на плохое самочувствие, королева Луиза не пропустила ни одного бала, стараясь поддержать свою славу первой красавицы Европы. Однако русский царь остался холоден к ее вызывающему поведению.

На одном из балов Луиза оказалась рядом с Марией Нарышкиной, одетой более чем скромно и с единственным украшением — веточкой незабудки в волосах.

Александр на несколько секунд остановился перед двумя жензщиныами и… улыбнулся фаворитке. Луиза едва слышно произнесла:

— Ухожу, как пришла. Мое царство в ином мире…

«Я вас мысленно обнимаю, — пишет она в своем прощальном письме царю, — и прошу вас верить, что и в жизни, и в смерти я ваш преданный друг. Все было великолепно в Петербурге, только я слишком редко видела вас».

Для чего же тогда был этогт великолепный прием и столь щедрые подарки? Может быть, царь хотел таким образом скрасить свою холодность к любившей его женщине, чьих надежд он не оправдал? Или хотел показать Наполеону, каким он бывает с равными ему по происхождению? Кто знает…

Сложно сказать, как повернулась бы европейская история, если бы Александр породнился с Наполеоном. И все же хочется отметить: раздумыаая над этим браком, император думал, прежде всего, о своем доме, но никак не о стране и о тех невзгодах, которые жадли Россиию в случае войны.

Справедливости ради надо заметить, что на эту тему легко рассуждать с современных позиций, и мы можем только догадываться о том, как восприняло бы русское общество согласие царя породниться с человеком, который в России именовался «людоедом» и «узурпатором».

Загадка Аркачеева

Если почитать советских историков, то непослушных детей надо было пугать не Маратом, Робеспьером, Троцким, Лениным и Сталиным, а Алексеем Андреевичем Аракчеевым.

Да и кем еще, если страстный любитель муштры создал знаменитые военные поселения, которые являли собой, по оценкам советских историков, самый настоящий солдатский ад. Никакого Гулага, если верить этим же историкам, в СССР не было.

О том, что это самое исчадие ада было выдающимся артиллеристом, проведший реформу русской артиллерии и сделавшей ее лучшей по своему времени, что в значительной мере предопределило победу России в войне 1812 года, историки от КПСС почему-то молчали.

А теперь давайте посмотрим, что из себя представляли эти самые военные послеления, которыми нас так пугали в школе учителя, которые, справделивости ради, и сами не знали, что это такое на самом деле.