Великие завоеватели

Этими победами Александр Невский обезопасил западные границы Руси. Теперь надо было приложить все усилия для того, чтобы ослабить тяготы монголо-татарского ига. Ведь несмотря на то, что враг до Новгорода так и не дошел, город, так же как и другие русские города, был вынужден подчиниться монгольской власти. Первым, кто отправился в 1239 году на поклон к хану Золотой Орды, стал отец Александра, князь Ярослав. Почему именно он и как ему удалось договориться с золотоордынцами? У историков подобных вопросов, как правило, не возникало. А вот писатель Бушков, озадачившись ими, дает такой ответ: «До "вторжения татар" Ярослав Всеволодович пребывает, полное впечатление, в унижении и безвестности. Княжит в городке Переяславле-Залесском, который тогда был глухой дырой и входил в состав Владимиро-Суздальского княжества, которым правил брат Ярослава Юрий. Как я ни копался в трудах историков и сборниках летописей, не мог найти сведений о каких бы то ни было свершениях Ярослава до 1238 г., кроме участия в нескольких междоусобицах. Совершенно бесцветная жизнь третьесортного князька, осатаневшего от скуки в богом забытой провинции… И вдруг все меняется — рывком! По Владимиро-Суздальскому княжеству молниеносно проносится «ордынская» конница, один за другим падают города. С тем самым удивительным проворством, о котором мы уже говорили, степняки в считанные дни обучаются войне в лесных чащобах, где, на реке Сити, и уничтожают князя Юрия с его дружиной. В разоренный Владимир прибывает Ярослав. …отсюда и начинается возвышение Ярослава, прозябавшего дотоле в безвестности». По мнению Бушкова, никаких «пришельцев нет», просто «в результате хорошо спланированной военной операции князь Ярослав захватывает власть над значительной частью Руси». Так кто же, как не он, может после этого претендовать на старшинство над прочими князьями? Традиционная версия историков толкует события, связанные с княжением Ярослава, конечно же по-другому. 

Трагическая гибель Ярослава

Как пишут русские летописи, Батый встретил Ярослава с почестями и поставил его «первым над князьями», выдав на то специальный ярлык. Более того, по сообщению итальянца Плано Карпини, князь становится представителем Батыя в столице Монгольской империи Каракоруме, где проходят выборы верховного хана. Ободренный таким приемом и результатами поездки, великий князь даже не догадывался, чем обернется для него эта ханская «милость». Да и как он мог тогда подумать, что вскоре превратится в заложника политической борьбы за власть среди монгольских ханов.

А тем временем между Золотой Ордой и Монгольской империей стали складываться непростые отношения. Батый все больше и больше укреплялся в своем могуществе, что не могло нравиться вдове умершего хана Удегея — ханше Туракиной. Все сложнее и сложнее становилось управлять Батыевым царством из далекого Каракорума. Еще одним дерзким вызовом центральной власти стало самовольное строительство Батыем степной столицы.

Демонстрируя все большую и большую независимость от Каракорума, правитель Золотой Орды тем самым подписал смертный приговор своему даннику князю Ярославу. Согласно официальной версии, в его гибели, происшедшей в 1246 году, повинна властолюбивая, глупая и жадная ханша Туракиной. Зная, что он является старшим среди русских князей, вдова великого хана решила его уничтожить. И сделала она это с поистине азиатским коварством. Ханша удостоила князя особой милости, пригласив его к себе в гости и собственноручно угощая отборными яствами. Вернувшись после этого угощения, Ярослав сильно занемог и на седьмой день умер в страшных мучениях. «Все тело умершего покрылось многочисленными пятнами и при этом удивительно позеленело», — так писал в своих дневниках Плано Карпини.

В Лицевом своде [48] XVI века миниатюрист представил исполненное горести изображение «смерти при дороге»: кони, остановившиеся у дороги, пустые телеги, опечаленные люди и тело князя на смертном ложе. Известие о гибели князя на Руси истолковали однозначно: в волынской летописи прямо сказано, что князя «зельем уморили»; в суздальской осторожно замечено, что он умер «нужною», т. е. насильственной смертью. Тело Ярослава доставили во Владимир и похоронили в Успенском соборе. Летописец сообщает, что «слышав Олександр смерть отца своего, приеха из Новограда в Володимир и плакася по отце своемь». Для молодого новгородского князя эта потеря была невосполнимой, ведь ушел из жизни не просто отец, а самый главный его наставник и друг.