Великие жены великих людей

Он очень нежный, очень ранимый. Такое невероятное несоответствие внешности. Всю жизнь я смеялась над ним и говорила: «Ну что, опять крокодил Гена ищет друга?» Он считал, что где-то есть человек, который будет близок ему, поймет, разделит все фантазии и мечты. Но где он, где? Леша все время невероятно влюблялся в людей. В сущности, был романтик, не очень приспособленный к жизни. Но при этом оставался всегда невероятно твердым в своих принципах и убеждениях, я не могу себе представить, что ему предлагают что-то неблаговидное и он на это соглашается. И еще он очень не хотел быть начальником. Никогда на эту должность не соглашался. Я помню, как Андрей Смирнов и Элем Климов уговаривали его стать председателем Союза кинематографистов. Он им сразу ответил нет. А они схитрили: сказали, думай до завтра, а мы тебе позвоним. Наступает завтра Мы сидим с Лешей в монтажной, он мне говорит: «Ни на шаг от меня не отходи, ни в сортир, никуда, я слаб — я могу согласиться, будешь меня щипать, наступать на ноги, кричать, визжать, что угодно, лишь бы им не удалось меня уговорить». В два часа они позвонили, я стояла рядом, щипать не пришлось, потому что он на все говорил — «нет». Очень твердо. Он себя не видел в этой роли. Такая была у него фраза.

Еще у нас всегда были собаки. Первая — черный терьер, потом — овчарка. Она надорвалась на съемках. Ее покормили сразу после тяжелой работы, а этого нельзя было делать Это было чудовищно, Лешке младшему было лет пять, когда она погибла у нас на руках. Мы долго переживали… Овчарку звали Цветик, и тогда же был кот, которого звали Шарик. И как только погибла овчарка — Шарик ушел из дома. Мы жили на Марсовом поле и они там гуляли: шел Цветик, за ним шел с поднятым хвостом Шарик (друг друга они сильно не любили, но если кто-то вдруг угрожал Шарику, то Цветик, очень миролюбивый овчар, — мог убить за него). А по винтовой лестнице Шарик взбегал на подоконник, и как только голова Цветика появлялась на очередном повороте, он размахивался и лапой давал ему по роже. После Цветика нам на месяц принесли лютой зимой щеночка из помойки, а задержался он у нас аж на восемнадцать лет. Это была последняя собака. После смерти Леши я собак больше не беру… Ссорились ли мы? Да постоянно. Я убегала. Он уходил. Но стоило только встретиться — и мы снова возвращались домой вместе. И я даже не помню сейчас — из-за чего мы ссорились тогда… Была одна причина, правда, — меня очень не любила Лешина мама, моя свекровь. Она во мне, видимо, хотела видеть какое-то дополнение к своему сыну, а я была независимая, самостоятельная, со своим кругом общения, взглядами. Я для нее была как бы конкурентка. Она неприязнь даже не старалась скрыть, наоборот, подчеркивала: если мы с Лешей утром убегали на студию и оставляли грязные чашки из-под кофе, то она его чашку мыла, а мою — нет. Сейчас смешно вспоминать, а тогда я очень переживала, что она, например, его кормит после работы, а меня нет. Тогда мы уходили жить отдельно — это называлось: Леша развелся с мамой. Потом снова возвращались, ведь он очень любил мать. У меня когда стал сын подрастать, я себе слово дала, что изо всех сил за собой следить буду, чтобы со мной ничего подобного не произошло. Вроде бы пока получается… Хотя надо у Леши спросить. Который — сын. Так что жизнь моя с Германом была не простая, но сам он — человек замечательный. Цельный, порядочный, очень глубокий. Всем бабам в нашей семье по маминой линии очень везло с мужьями. Не с первого раза, так со второго. Но везло.

Кармалита говорит, что ее судьба в каких-то важных моментах вообще очень схожа с судьбой матери. У мамы был потрясающий отец — дед Светланы — мужчина невиданной красоты. Он был начальником почтового отделения, в 30-е годы должность очень престижная. Воспитывал он маму, читая ей книжки — в основном Джека Лондона и Вальтера Скотта — и рассматривая географические карты. Когда маме исполнилось тринадцать, деда арестовали и расстреляли. Шел 37-й год, приговор звучал как издевательство — деда Кармалиты обвиняли в том, что он плакал, когда отрекся Николай, и не верил в Стахановское движение. На одном из допросов дед взял графин и разбил его о голову следователя. Может быть, это и было причиной столь «срочного» расстрела. Так предполагали те почтовые работники, которые обслуживали тюрьму. Поскольку бабушка тоже принадлежала к почтовой «касте», ей об этом и сообщили.

2007 год. На «Ленфильме» во время монтажа «Трудно быть Богом»

* * *

В 1940 году мама вышла замуж и родила Светлану. Маме Светланы было всего шестнадцать лет. Всю войну семья находилась в оккупированном Киеве. Светлана чудом избежала смерти, когда мама пошла проводить подругу — еврейку — в край обетованный, как они считали. На самом деле евреев вели в Бабий Яр, где всех и расстреляли, а Свету с мамой немец заметил по белым головам (обе были русые) и выхватил из толпы. Хороший, видимо, оказался, человек. Первый папа Светланы под Киевом при отступлении попал в плен. Как украинца, его скоро отпустили.

* * *