Великий Бенин

— Любопытные везде одинаковы, мне уже надоело смотреть на них. Скажи лучше, Диего, как называются звери, на которых без всякого страха сели капитан и сеньор?

— Это лошади, Асоро. Люди их приручили, потому что лошади быстро бегают. Прирученные, они становятся смирными, на них могут ездить и дети и женщины.

— Ло-о-шадь, — растягивая букву «о», певуче произнес Асоро новое для него слово. — Я хочу иметь зверя ло-о-шадь.

— Твоему высочеству стоит только пожелать.

Асоро снова откинул край занавески:

— Город Лиссабон красив, но он очень грязный. Я вижу, как из окон прямо на улицу выливают помои, на земле валяются рыбьи хвосты и шелуха. Как же это твои люди сохраняют кожу белой? Здесь так грязно, что очень легко стать серым.

— Да, — добродушно усмехнулся Диего в ответ на колкость маленького африканца. — Лиссабон не такой чистый город, как Бенин. Но зато в нем есть чудеса, о которых не слыхали в Африке.

— Чудеса — это хорошо. Я приехал, чтобы их увидеть, и если мне что-нибудь понравится так же сильно, как ло-о-шадь, я увезу это в Бенин. Но скажи мне еще, почему из окон некоторых домов высунуты палки, на которых висят белые, красные и всякие другие платья?

— Так у нас в Лиссабоне хозяйки сушат белье, прямо над головами прохожих, — ответил принцу поравнявшийся с носилками Гомиш. — Но мы уже приехали. Ваше высочество. Не угодно ли вам покинуть носилки?

Гомиш спешился, сам помог выйти Асоро из носилок и с поклоном пригласил черного принца проследовать в дом.

Глава XV В угловом кабинете

Торговля в этих местах — это торговля рабами и слоновой костью.

Пашеку, португальский мореплаватель XVI века.

Гомиш сдержал обещание, данное им капитану. Уже на другой день после прибытия «Санта-Инес» в Лиссабон Руи ди Сикейра был удостоен встречи с его величеством королем Португалии Аффонсо Пятым. Аудиенция происходила в угловом кабинете, получившем свое название по месту нахождения в угловой башне крепостной стены. Скромное убранство углового кабинета соответствовало деловому разговору, имевшему место при этом свидании. Аффонсо сидел в окружении советников, выделяясь среди них строгой простотой своего костюма: лиловый бархатный камзол, лишенный каких бы то ни было украшений, на голове маленькая шапочка без перьев и пряжек, на ногах кожаные сапоги с отворотами. Король внимательно слушал доклад капитана.

— Жители этой страны, — говорил Сикейра, — многочисленны и высоки ростом. Все они черные, на их лицах и телах есть знаки, нанесенные острым железом. По этим знакам они отличают людей своего племени от чужих. Себя они считают лучшими в мире, воображая, что Бенин не только самая большая, но и самая прекрасная страна на земле. Их самонадеянность отвратительна, как и те идолы, которым они поклоняются. В остальном же бини разумны и сметливы. Их офицеры быстро поняли преимущества огнестрельного оружия и научились им пользоваться. Правит страной король Эвуаре. Он осыпал нас милостями из любви к Вашему Величеству. Эвуаре оказывал нам всяческие почести и не утаил от нас ни одного уголка своего дворца. Мы видели, что дворец его богат, свита многочисленна, а одежда придворных красива.

Сикейра, смутившись, не слишком ли он увлекся похвалами бенинскому владыке, бросил испуганный взгляд на короля. Увидев, что Аффонсо слушает с неослабевающим вниманием, капитан облегченно вздохнул и продолжал прерванный рассказ:

— Подданные Эвуаре не ведают ни законов, ни истории. У них нет письменности, они не имеют представления о том, что такое чтение. Но их нельзя назвать невежественными, так как они обладают живостью ума и изрядной сообразительностью. Бини сведущи во всех ремеслах, рыцарственны и добры. Если у них попросить какую-нибудь вещь, они никогда не откажутся ее дать, напротив, с радушием предложат сами. Они умеют ткать, обжигать посуду, вырезать фигуры из кости и плавить металл. Все это они делают превосходно.

Сикейра вынул из сумки, подвешенной к поясу, охотничий рог из слоновой кости и с поклоном положил его перед королем. Изогнутый рог мягко качнулся на ровном столе, на фигурках, украшающих его полированную поверхность, заиграли блики света. Аффонсо осторожно, словно бы он имел дело с хрупким стеклом, поднял рог. Его глаза засветились непритворной радостью.

— Поистине, — проговорил он, медленно переворачивая рог и разглядывая фигурки, — это сделано искусником великим. Посмотрите, ваше преосвященство, — обратился он к сидевшему рядом епископу Лиссабона, — как извивается змея, пугая своего врага. Можно подумать, что мы сейчас услышим ее шипящий свист. А крокодил?! Он движется ей навстречу на коротких лапах, его тело покрыто чешуей, а в оскаленной пасти торчат страшные зубы. Кто победит в этой смертельной схватке двух врагов, каждый из которых не более моего мизинца?