Великий Гэтсби

— Рассказывай, как дела, — продолжал орать Том. — Каким ветром тебя занесло в эту харчевню…

Я повернулся к мистеру Гэтсби, но его уже не было рядом со мной.

* * *

— Осенью семнадцатого года, наверное, в октябре, — начала свой рассказ Джордан Бейкер, сидя подчеркнуто прямо на стуле с не менее прямой спинкой в чайной на террасе отеля «Плаза», где мы с ней встретились через несколько часов после ленча в компании Гэтсби и старого Вольфсхайма, я вышла на улицу и бродила по городу без определенной цели — шагала по тротуарам или по газонам. С большим удовольствием по газонам, потому что на мне были новые английские туфли с резиновыми шипами, — и было приятно ощущать, как они легко вдавливаются в мягкий грунт. На мне была новенькая юбка в складку, порывы ветра слегка раздували ее, и тогда ало — бело — лазоревые флаги неодобрительно щелкали, словно с осуждением цокали своими полотняными язычками: ай — яй — яй!

Самый большой флаг развевался на ветру над самым большим в городе газоном дома Дейзи Фэй. Ей недавно исполнилось восемнадцать — она была ровно на два года старше меня, но ни одна девушка во всём Луисвилле не пользовалась таким потрясающим успехом, как Дейзи. Она носила только белые наряды, и еще у нее был белоснежный родстер[23], а телефон в их доме разрывался день и ночь, потому что молоденькие офицеры из Кемп — Тейлор мечтали провести вечер или «ну, хотя бы часик» в её милой компании.

Когда тем утром я проходила мимо ее дома, то увидела белый родстер, запаркованный у обочины, а в нем — Дейзи в обществе молодого лейтенанта, которого я прежде никогда здесь не видела. Они были всецело поглощены друг другом и заметили меня, когда я была уже в пяти футах от машины.

— Привет, Джордан! — неожиданно поздоровалась она. — Подойди, пожалуйста, на секунду.

Я зарделась от восторга! — еще бы! — на меня обратила внимание старшая девочка, причем именно та, которая нравилась мне больше всех. Она спросила, не в Красный Крест ли я направляюсь, — почти все девушки нашего городка несколько часов в день помогали медсестрам в перевязочной военного госпиталя, — а, узнав, что именно туда я и иду, попросила передать старшей медсестре, что не появится сегодня. Молодой офицер глядел на нее влюбленными глазами — каждая девушка мечтает о том, чтобы ее парень именно так смотрел на нее. Это было так романтично и возвышенно, что я часто вспоминала то осеннее утро и молодого влюбленного офицера. Его звали Джей Гэтсби. Потом он исчез на четыре года, а когда я случайно встретилась с ним на Лонг — Айленд, мне и в голову не могло прийти, что это тот самый молодой человек.

Да, эта история случилась в девятьсот семнадцатом, а уже в следующем году вокруг меня стали увиваться ухажеры, я сыграла в первых турнирах и очень редко виделась с Дейзи. Она вращалась в других кругах — среди взрослых молодых мужчин, — с ними же и развлекалась, если это вообще ее волновало в то время. В городке о ней ходили совершенно дикие слухи: будто бы зимой мать застала ее чуть ли не у порога дома с чемоданом в руках; якобы она собиралась уезжать в Нью — Йорк — прощаться с каким-то солдатом, отправлявшимся на войну за океан. Был жуткий скандал, ее, само собой разумеется, не отпустили, а за это она несколько недель ни с кем в доме не разговаривала. Правда, с тех пор никто не видел ее в обществе молодых офицеров, но она окружила себя компанией молодых людей — белобилетников, которых не брали в действующую армию по причине плоскостопия или, к примеру, близорукости.

И только к следующей осени она стала прежней Дейзи: по — прежнему веселой и по — прежнему беззаботной и жизнерадостной. Сразу же после перемирия с семьей состоялся ее первый выезд в свет, а где-то в феврале заговорили о ее помолвке с молодым человеком из Нового Орлеана. Но уже в июне она вышла замуж за Тома Бьюкенена из Чикаго с такой помпой и размахом, которых до сих пор не знали в тихом провинциальном Луисвилле. В четырех частных пульманах жених привез в сонный городок сотню своих друзей, снял целый этаж в отеле «Мюльбах» и за день до бракосочетания преподнес невесте жемчужное колье за триста пятьдесят тысяч долларов.

Я была подружкой невесты и ровно за полчаса до свадебного застолья зашла в ее комнату. Убранная цветами невеста в белоснежном подвенечном платье, прекрасная, как июньская ночь, валялась на кровати с бутылкой сотерна в одной руке и письмом — в другой, пьяная до неприличия!

— Позд — здравь м — меня, — пробормотала она заплетающимся языком, — н — напилась первый р — раз в ж — жиз — ни, но до чего, ч — черт меня под — дери, х — хорошо.

— Дейзи, что с тобой?

Я испугалась, скажу я вам: никогда не думала, что девушка может напиться до такого состояния, тем более, в день свадьбы.

— 3–забирай! — она сунула руку в корзину для мусора, которая лежала рядом с ней на кровати, и вытащила колье. — Отдай э — этому внизу и скажи всем: Дейзи п — переду — мала, так им и с — скажи — п — передумала Д — дейзи…