Великий китайский файрвол

Такие устройства стоят немалых денег. Разработчики соответствующих технологий уже сколотили себе состояние на крупных контрактах от служб безопасности. Например, прибыль компании Leo Technology из Урумчи за первый квартал 2017 года выросла на 260 %, а оценочная стоимость компании SenseTime с офисами в Гонконге и Пекине составила более 4,5 млрд долларов, когда одним из ее инвесторов стал гигант Alibaba^[478]. В Гонконге офис SenseTime находится в Научном парке, который субсидирует правительство. Там у компании есть демонстрационный зал с рабочими образцами технологий «умного» наблюдения и распознавания лиц, которые она поставляет в Бюро общественной безопасности по всему Китаю. SenseTime охотно отвечает на вопросы о том, как ей живется в ранге «единорога», то есть стартапа стоимостью свыше 1 млрд долларов.

Однако о других, неприглядных, сторонах своего бизнеса компания предпочитает молчать. Когда я попытался договориться об интервью и посещении штаб-квартиры, представители SenseTime потребовали образцы моих статей. Узнав, что пишу в основном о цензуре и правах человека, потребовали подробный список вопросов и поинтересовались, как я собираюсь освещать их деятельность в материале. Переговоры шли несколько недель. Мне пообещали организовать интервью – и внезапно перестали выходить на связь. Прямым текстом не отказали, но дали понять: если я попытаюсь подобраться к компании поближе, возникнут проблемы.

Начиная с 2009 года отключение интернета и разгром уйгурских сайтов стали для пекинской цензуры направлением для дальнейших действий. Когда в 2013 году синьцзянский уезд Шаньшань охватили волнения, интернет здесь отключили на три дня. В том же году в Урумчи прошли акции протеста против насильственного сноса зданий – интернет отключили во всем городе. Отключали его в уездах и городах провинции Сычуань^[479], где живут тибетцы, а также в нескольких гуандунских районах, жители которых недовольны государственной земельной политикой^[480]. В ноябре 2016 года правительство без особых проволочек приняло новый закон о кибербезопасности, согласно которому чиновники могут в любой момент по собственному усмотрению отключать интернет в интересах национальной безопасности по всей стране.

Пока все разворачивается по тому же сценарию, что и в самой западной китайской провинции. Тотальная слежка и постоянные проверки скоро тоже станут рутиной. Репрессии экспортируются и за пределы Китая. Автократические режимы в других странах с радостью берут на вооружение китайские цензурные меры и практику отключения интернета. Китайские же компании, озолотившись на зверских аппетитах родного полицейского государства, отправляются на новые территории в поисках потенциальных клиентов.

Глава 18 Лидеры мнений Как китайские тролли добираются до диссидентов за океаном

При подъеме на гору Лофти шаг за шагом открывается вид на южноавстралийский город Аделаиду, центр которого расположен всего в нескольких километрах у подножия. Вдоль пешеходных дорожек высажены эвкалипты, на многих стволах заметны следы пожаров – и совсем свежих, и случившихся давным-давно.

На дорожках полно народу. Мимо пробегают несколько нарочито подтянутых, бодрых ребят в ярких спортивных костюмах, пока мы с китайским политическим карикатуристом и микроблогером Бадюцао пыхтим, карабкаясь на горку. Два дня назад мы впервые встретились вживую.

После восьмичасового перелета из Гонконга я вышел из аэропорта Аделаиды прямо под ливень. Вымокший и невыспавшийся, я заселился в дешевую гостиницу и пешком дошел до небольшой арт-галереи неподалеку. Выставочный зал был выкрашен свежей белой краской. В нем никого не было, если не считать диджея, который в углу раскладывал оборудование. Я пришел до обидного рано. На стенах висели восемь черно-белых портретов австралийских политиков, в том числе тогдашнего премьер-министра Малькольма Тёрнбулла и его предшественника Тони Абботта. Напротив располагались пять красочных предвыборных плакатов, какие обычно расклеивают на столбах перед выборами в парламент. Вместо местных политиков на них был председатель КНР Си Цзиньпин с лицом, написанным плотными рельефными мазками, как будто проступающими из пластиковой основы. Ниже были слоганы «Все красные в Китае за председателя!» и «Партия будет превыше всего».

Черный брезент на полу покрыт горками детской смеси. Из них выступают лица шести малышей, которые в 2008 году погибли, отравившись партией сухого молока. В него попал меламин, промышленный химикат, применяющийся для производства пластиковой посуды.