Великий князь

Что началось после этих слов! Если бы не присутствие великого государя и его наследника, иные бояре и в бороды своим соперникам вцепиться не постеснялись бы, и кулаками по бокам отходить. Потому что уж больно заманчивы были предложения послов - предложивших взять, да и разделить земли Ливонского ордена между Царством Московским и Великим княжеством Литовским. По-соседски так. И по принципу - кто какую землю успел занять, тот ею и владеть будет. А ту часть Ливонии, что уже успели взять под себя шведы, предлагалось совместными усилиями освободить от их нежелательного присутствия, и опять же мирно поделить.

- Да ты никак позабыл, что Ревель есть город-порт? И Выборг тоже. А?!! Их без кораблей брать - только зря силы да время тратить. Али ты войско по воде, аки посуху, погонишь? Умник.

- Корабли можно и у Дании попросить!

- Так они тебе их и дали.

- Так и дадут! У них со шведами война, так что полдюжины кораблей для такого дела всяко наскребут. И Любек ганзейский чем-нито поможет, им шведы всю торговлишку с нами рушат. Они же не полные дурни, такую возможность упускать? Не то, что некоторые...

- Что сказал, пень трухлявый!?!

- А ну, руками не замай!

Бумц! Бумц! Бумц!

Разгоревшийся словесный поединок, едва не перешедший в выяснение отношения на кулаках, сначала утихомирил Бельский, а окончательно потушил сам великий государь, с явным недовольством шевельнувшийся на троне.

- Что скажет Вяземский?

В установившейся тишине поименованный Иоанном Васильевичем встал на ноги, и тут же легко поклонился своему повелителю.

- Само по себе Великое княжество Литовское слабо, а Жигимонт Август по сей день не объявил посполитое рушение. За нами же - ни одного поражения. Зачем делится, когда можно взять под себя все?..

Согласные шепотки пролетели по Грановитой палате тихой волной.

- Со шведами у нас договор мирный, а Рига куда как лучше Ревеля будет, и уж тем более Выборга. Возьмем ее, и тогда вот где у нас Литва с Польшей будут!

Князь с довольным выражением лица потряс перед собой жилистым кулаком.

- Чуть что не по-нашему, враз торговлишку им задушим! Держава Московская с того будет становиться сильнее, а они начнут потихоньку слабеть - что может быть лучше? А как укрепимся в Риге да на ливонских землях, можно и о Ревеле подумать. Я за войну, великий государь.

Бумц!

Думные бояре, вздумавшие поддержать это заявление согласным гулом голосов, поспешно умолкли, внимательно слушая великого князя.

- Тебе слово, Хворостинин.

Молодой и не шибко родовитый, но отлично проявивший себя воевода пружинисто встал на ноги и низко поклонился - сначала Иоанну Васильевичу, затем его наследнику Димитрию Иоанновичу, а потом и набольшим людям царства московского.

- Воюем мы хорошо, это правда. И Ливонию под себя взять можем - и это тоже правда. Только не вся. Вои русские сильны и храбры, но вот по части доспехов и доброго оружия мы литвинам уступаем. У нас дети боярские в тягиляях и кольчужках, а у них вся шляхта в бахтерцах и пансырях. Да таких, что не враз и саблей возьмешь! В огненном бое тако же - пока до сшибки дело дойдет, они из седельных пистолей чуть не весь первый ряд из седел вышибают! Так что победы наши немалой кровью оплачены.

- Все плохо, все умрут, хе-хе...

Проигнорировав тихий шепоток-насмешку, Хворостинин продолжил отвечать:

- Пока мы бьем литвинов, к землям Ливонским присматриваются соседние державы. И если Швеция с Данией заняты длящейся меж ними войной, то королевству Польскому ничего не мешает двинуть свои полки на нас. А под такое дело и крымчаки пожалуют - поди, Жигимот найдет, чем хана на большой набег сподвигнуть.

- Верно! Мы и сами так делали, когда Казань да Астрахань воевали!

Бумц!

В боярских рядах вновь воцарилась тишина.

- Слово мое таково: заедино с Великим княжеством повоевать всю Ливонию, да миром ее и разделить. Одна выгода получится - шведов в море скинем, с датчанами отношения улучшим, а если Жигимонт Август что недоброе удумает, так против того литовская шляхта встанет, из боязни потерять новые земли. А даже если и не встанет - с одной державой воевать куда как сподручнее, нежели супротив четырех. Я за мир, великий государь!

Вновь поклонившись своему повелителю и его наследнику, воевода Хворостинин сел обратно на скамью - а Иоанн Васильевич, с некоторой рассеянностью поглядывая на бояр, ненадолго задумался. Затем кивнул, словно бы с чем-то соглашаясь, и вызвал следующего оратора:

- Князь Михаил Иванович Воротынский. Что скажешь?

Без особой спешки вздев себя на ноги, родовитый боярин отвесил аккуратный поклон царю и его наследнику, после чего повернулся к собратьям по думской скамье. Им кланяться не стал (вот еще!), вместо этого степенно огладив начинающую седеть бороду и усы.