Великий князь и я. Театр (СИ)

— Мне стало жаль партнёршу, только и всего. Жених Сены тоже не вызвает доверия, но его поведение было плюс-минус приемлемым для дворянина. Язычник, старше, богаче — Сена боится его, не хочет лезть на рожон. Либо он идиот, не видящий дальше своего носа, либо ему наплевать на страхи невесты.

— Либо он князь Верданский, один из самых сильных — и неоднозначных язычников, — закончил Темногорский, потирая лоб, — упырь подери, почему именно Ель, а?.. Вот ему бы точно не помешало расслабиться под женской лаской.

— Как-то к женской ласке Сена не расположена, — хмыкнул, подтверждая его опасения, Орехов, — наша Сирин — барышня нежная, ранимая, поэтому она сознательно избегает чувств. Ей проще быть одной, чем слушать о своей неправильности. В первую очередь, Сене нужен человек понимающий и готовый обеспечить защиту. Когда она перестанет бояться — она раскроется.

Компания в беседке зашевелилась, разбившись на мужскую и женскую. Юлиана утащила "девочек" к своей карете, а братья Верданские остались в парке. Видимо, Юла решила утешить фрейлину без свидетелей.

…Сирин зацепила его, это глупо отрицать. Темногорский нагрянул к Орехову в выходной с одной-единственной целью — разобраться в театральном бардаке. Почему-то именно Ник показался ему самым адекватным. Но оценив "талант" ведущего актёра, Алексея потянуло к совсем другим целям. Война сделала его диковатым и выбила из колеи мирной жизни. Надо возвращаться.

Во всех смыслах.

— Знаешь, — он повернулся к актёру, — похоже, я вынужден просить у тебя совета.

Сена

После торжественного ухода жениха Маря вернулась темнее тучи. Она порывалась бежать за Владимом, но к счастью, вмешалась Юлиана. Оставив братьев Верданских, мы отправились на конную прогулку. Княжна и её фрейлина прекрасно держались в седле, мне же привели покладистую лошадку в годах. Мы долго носились по полям на окраине Руссы, потом пили ледяное вино в охотничем домике и болтали. Точнее, говорили в основном я или Юлиана, Маря большей частью молчала.

Привести её в чувство никак не удавалось.

Когда княжна отправилась к лакею, давать очередное поручение, Маря вдруг обняла меня и разревелась.

— Зачем он так, Сена?! — всхлипывала она. — Зачем он так со мной, я же не каменная!

Что я могла ответить?.. Что её жених — глупый напыщенный индюк, и ничем это не изменишь?..

— Марь, ну не плачь! — я гладила её по спине и вздыхала. — Господи Великий, не понимаю, что ты нашла во Владиме… Но вы обязательно помиритесь!

Она вскинула голову — хорошенькая даже с красным лицом и потёками косметики. Чего вообще надо этому Владиму?! Красивая, образованная, баронесса! Не первая и не последняя актриса с титулом. Марьяна выглядела такой несчастной, что у меня кольнуло сердечко.

— Он меня не простил и не прости-и-ит, — провыла она на одной ноте.

— Куда он денется?.. — фыркнула вошедшая Юлиана. — Получит тумаков от отца и приползёт как миленький. Ты же для Кротовых золотце, а не партия!

Определённо, утешение не входит в список талантов её высочества…

— Да пусть Владим катится к упыревой матери, мне без разницы! — подскочив, выпалила Марьяна и вылетела из комнаты.

Мы с княжной недоумённо посмотрели друг на друга. Похоже, истерика Мари со стадии: "люблю-не-могу" перешла в стадию: "в гробу я его видала". Юлиана нахмурилась, не двигаясь с места.

— Никогда не замечала за ней большой любви к Владиму, — высказалась княжна, — и небольшой тоже не замечала. Чего она слёзы-сопли распустила?..

Когда Маря ревела у меня на плече, она точно была искренней. Я не особо прозорливая, но фальшь в слезах трудно спрятать. Не то, чтобы я подходила на роль жилетки, просто у Марьяны сдали нервы.

— Порой мы влюбляемся в совершенно недостойных людей. К тому же, он прилюдно её унизил, обвинил в связи с актёром, засомневался. Услышать подобные речи от любимого вдвойне больней.

Юлиана аж отшатнулась, словно я дала ей пощёчину. Побелела, стистнула зубы. Боже, у неё что, солнечный удар?! Коллективный, на двоих с Марей?!

— Что за день сегодня кривой да косой, а?! Сначала Лёша, потом Марьяна, теперь ты, Сена! Всё! Хватит! Марюшка, возвращайся! Никаких слёз и разговоров о мужчинах! Ко мне, между прочим, попала ещё неизданная новинка мадам Кофф!

Вытирая щёки, Марьяна появилась на пороге:

— Можно подумать, мы девицы невинные!.. — сложила она руки на груди… и осеклась, глядя на покрасневшую меня. — Ой, Сена, извини!

— Ничего страшного! Я не наивная, и романы мадам Кофф читала!

— А ты ведь у нас замуж собралась, Сенушка, — промурлыкала княжна, — пора заняться твоим просвещением!

— Пока твой драгоценный Лёша её не просветил! — ядовито парировала актриса. — Проходу не даёт Сене в театре! Прямо на репетиции предлагал ей постель!

Ну Марьяна, ну зачем?.. Княжна застыла на месте, смешно округлив глаза.

— Лёша?! Лёша предлагал Сене постель?! — Она изумлённо потрясла головой. — Вы ничего не путаете?.. Хотя о чём я, что вы могли напутать. Очень странно!