Великий князь и я. Театр (СИ)

— Зачем?! Зачем мне, Мииру или Жани кого-то убивать?! Почему именно сейчас?! Мы знакомы упыреву тучу лет! Или ты подозреваешь тихоню-Лебедь, которая рыдала несколько часов?! Недалёкого Ефима?! Или Марю, холёную фрейлину Юлианы? Саму Юлиану?! Младшего Верданского?! Ясинского?! Кого, Темногорский?!

— НЕ ЗНАЮ! — взорвался директор следом, ударив по столу так, что я испуганно вздрогнула. — Чего ты привязался ко мне, Орехов?! Факты, твою мать! До театра конфет не было, в театре конфеты появились! В субботу вечером я заглядывал в гримёрку — никаких коробок, чистый стол! Может, девицы они и тихие, но не идиотки же! Она доверяла тому, кто дал ей конфеты, Ник! — уже на тон спокойнее закончил Темногорский. Одновременно с этим я вспомнила о серёжке и вытащила её из кармана.

Ленар, Ник и Лёша недоумённо уставились на находку.

— Серёжка Марьяны? — первым очнулся Орехов. Ну, с его наблюдательностью нам было не тягаться. — Она вроде жаловалась, что потеряла её. Сена?..

— Лежала у тела Прасковьи, — призналась я, — Ник, ты только не кричи. Просто мне показалось, что это нелепо — приметная серёжка на месте преступления, готовая улика. Я забрала. Не надо было, да?..

Они переглянулись… и дружно рассмеялись. Пусть нервно, но уже не так напряжённо. Мне не хотелось ссор. Сердце тревожно заходилось в груди. Я понимала Ника. Подозревать друзей, свой близкий круг, ужасно. Я понимала Темногорского. Факты прямо кричали на связь душегуба с театром. Одновременно с этим у нас было много белых пятен, чтобы делать какие-то выводы.

— Я готов поручится, что Марьяна не убивала, — Ник сложил руки на груди, — она пришла следом за мной и Ясинским, и у неё маленькая сумочка на цепочке — такая, что ни одна коробка не поместится. От входа и до первого перерыва она была в поле моего зрения. Да и Беренику убили задолго до появления Марьяны в театре.

— Ты уж определись, — хмыкнул Темногорский, забирая серёжку, — либо она тебя бесит, либо ты её защищаешь.

— Она меня бесит, но я её защищаю. Яркая девушка, легко отслеживать. Тем более, у нас ведущие роли.

Мы помолчали.

— Ладно, — подвёл черту директор, — будем разбираться.

* * *

— Сена! — маменька сбежала с лестницы, едва я появилась в гостиной. — Девочка моя, ты в порядке?! Феликс принёс нам дурные вести! Якобы в театре убили девушку! Елизар отправился на твои поиски, но вернулся с пустыми руками… Господи, как я переволновалась! — она поцеловала меня в лоб и крепко обняла. Признаться, я расстерялась от такой бурной встречи. В гостиной яблоку было негде упасть. Старший князь, Елизар, Феликс на софе, прилично выпивший, дядюшка, Аглая. Даже Беляна и Серафим выглядывали из коридора!..

Маменька почуяла бы мою смерть, но неизвестность тоже её измотала. Мне стало совестно.

— Где ты была, Сена? — Елизар. Вновь ледяной тон и бездна подозрений. Возможно, у него просто хорошая интуиция, которую я раздразнила своими тайнами. Возможно. Но в этот миг я чётко осознала одну вещь.

Мне не хочется его отогревать.

— В полицейском отделе, — ответила чистую правду. Дядюшка схватился за сердце, а князь Снежан хулигански присвистнул. — Я искала Юлиану в театре, но потерялась и постучалась в гримёрную. Дверь открылась, и я… я увидела девушку на полу.

Подождите-ка! А кто позвал полицию, упырь подери?! С этой чехардой я совсем забыла о триумфальном появлении Сосновского! Однако…

Маменька сжала мою ладонь. Загадочный недоброжелатель, труп в театре, кулачные драки на рынке — кажется, я иду по стопам бурной матушкиной молодости!..

— Видимо, актрису уже обнаружили и послали за полицейскими. Господин Сосновский сходу записал меня в убийцы, застав рядом с убитой…

— Сосновский?! — хором выпалили мама и князь Снежан. Феликс перестал пить и посмотрел на них с недоумением.

— Как был дубом, так и остался! — топнула ногой маменька. Князь Снежан снисходительно улыбнулся:

— Он не глуп, но поспешен, — и уже мне, — надеюсь, всё разрешилось быстро? Тебе не докучали? Если нужно, я разберусь.

— Боже Великий, дорогая Сенушка! — подлетевший дядя заключил меня в объятия. — Какие ужасы ты рассказываешь, какие испытания для тонкой девичьей натуры! Я немедленно напишу на него кляузу! Задержать дворянку, не разобравшись, немыслимо!

— Да уж, — внёс свою лепту Феликс, — посчитать девицу за душегуба, ума палата. Братец, ты должен вмешаться!

— Я вмешаюсь, — хмуро подтвердил Елизар.

Мысленно (и мстительно) оскалившись, я покачала головой:

— В этом нет нужды. За меня вступился господин Темногорский. Как выяснилось, он настоящий герой, имеет награды и все следователи его боятся!

На моё восхищённое придыхание обратили внимания все. Ну, почему нет?.. Я же молодая и впечатлительная провинциалка, а Темногорский похож на гнусного разбивателя сердец. То есть, точно мой вариант!

Но ласковый укол для Елизара испортил Феликс, пьяно рассмеявшись:

— Юлиана говорила, что Темногорский непрочь приударить за Сеной. Мол, она его зацепила! Та ещё штучка, ваша племянница, граф! Два завидных холостяка Руссы!

Немая сцена. Но к счастью, вопросы были больше к Феликсу, чем ко мне.