Великий князь Николай Николаевич

«На Елагпномъ остров²³) у Министра Внутреннихъ Длъ Маклакова въ кабинет царила молитвенная обстановка. Какъ разъ противъ письменнаго стола, за которымъ сидлъ министръ, у противоположнаго простнка, на узкомъ стол, покрытомъ блою пеленою, находилось нсколько большихъ образомъ, передъ которыми теплилась лампада и горло нсколько восковыхъ церковныхъ свчей. Онъ сейчасъ же говорилъ о революціонерахъ, которые, по его компетентнымъ свдніямъ, ждутъ съ нетерпніемъ войны, чтобы докончить дло, начатое въ минувшую Японскую войну». — «Война у насъ, въ народныхъ глубинахъ, — сказалъ Н. А. Маклаковъ, — не можетъ быть популярной и идеи революціи народу понятне, нежели побда надъ нмцемъ. Но отъ рока не уйти... и, оснивъ себя крестнымъ знаменемъ, министръ подписалъ телеграмму»...

Похоже лп это настроеніе бывшаго русскаго Министра Внутреннихъ длъ на то, которымъ долженъ бы быть полонъ сторонникъ войны, искавшій въ ней выходъ для страны изъ тяжелаго внутренняго положенія?!

— Какъ вы думаете, — обратился ко мн въ первый же день объявленія намъ войны, нашъ Министръ Иностранныхъ Длъ, С. Д. Вазоновъ, — что сулитъ намъ надвигающаяся война?

— Борьба предстоитъ упорная, — отвчалъ я. — Результатъ же этой войны будетъ въ прямой зависимости отъ того, какова будетъ внутренняя обстановка въ стран. Мы не должны забывать Японскую войну и 1905-й годъі...

Призракъ возможной революціи стоялъ передъ всми боле или мене отвтственными русскими людьми. Никто изъ насъ, сознательно глядвшихъ въ будущее своей Родины, не могъ желать войны, ибо Россіи нужны были для укрпленія своего разстроеннаго внутренняго положенія продолжительные годы мира и только мира!

Мн хотлось бы сказать еще нсколько дополнительныхъ словъ о Великомъ Княз какъ о вожд-войн, которымъ онъ но существу и былъ до мозга костей. — Полученное имъ воспитаніе по

суровой школ Императора Николая І-го, научило его не только повиноваться, но и «повелвать»... Великій Князь умлъ создавать вокругъ себя атмосфеу «обаянія». Въ мирное время войска его боялись, но вмст съ тмъ и любили. Имъ импонировалъ его властный голосъ, его энергичная манера, его знанія и, наконецъ, живописная фигура. Съ острымъ орлинымъ взглядомъ въ глазахъ, сидя на шстивершковомъ огромномъ кон, Великій Князь Николай Николаевичъ производилъ неописуемое впечатлніе какого-то таинственнаго изваянія. Чувствовалось, что по знаку его высоко поднятой шашки все, находившееся подъ его непосредственнымъ вліяніемъ, слдившее за нимъ съ напряженнымъ вниманіемъ, готово было ринуться безъ оглядки въ огонь и въ воду. Уже тогда ходили про него различныя легенды и то, что могъ потребовать отъ войскъ лично онъ, было недоступно для другихъ. Вожди-воины вдь обладаютъ исключительной силой массоваго гипноза I

Въ военное время войска видли Великаго Князя мало: обязанности Верховнаго Главнокомандующаго не отпускали его надолго изъ Ставки. Но солдатское воображеніе требовало его присутствія среди войскъ. И вотъ создаются разсказы-легенды. Его рисуютъ народнымъ богатыремъ, всюду поспвавшимъ къ наиболе опаснымъ мстамъ на помощь, всюду прескавшимъ зло и водворявшимъ порядокъ. — Одни его видли безстрашно обходившимъ окопы во время усиленнаго обстрливанія непріятельскимъ огнемъ, другіе видли его тонкую высокую фигуру, лично направляющимъ войсковыя цпи въ атаку и имъ дающимъ боевыя заданія; въ артиллеріи — ходили разсказы, какъ онъ самъ, въ своемъ позд, доставлялъ на ближайшую станцію недостающіе боевые припасы; въ тылахъ — распространялись свднія, какъ онъ строго выговаривалъ интенданту за недостатокъ столь желаннаго для русскаго солдатскаго желудка благо хлба; въ штабахъ — какъ онъ разносилъ начальниковъ за плохо составленную диспозицію; наконецъ, въ глубокомъ тылу — ходили разсказы, что на вопросъ Императора, наклонившагося надъ географической картой: «гд противникъ?» онъ, якобы, отвчалъ:— «въ двухъ шагахъ позади», намекая своимъ отвтомъ на министра, стоявшаго за Императоромъ!... Чего-чего не разсказывалось только о Великомъ Княз! — Имя его было столь популярно, что даже въ дни революціи, когда онъ халъ изъ Тифлиса въ Ставку, надясь снова встать во глав русскихъ войскъ, его тріумфально чествовали едва ли не на каждой станціи. И, наконецъ, — въ дни изгнанія Великаго Князя — въ далекой, но родной Россіи, по словамъ совтскихъ газетъ, отъ времени до времени появлялись самозванцы, име-

дававшіе себя его именемъ и 'собиравшіе вокругъ себя толпы почитателей изъ его бывшихъ подчиненныхъ!

Его имя дорого каждому русскому воину, а таковыми въ памятные годы 1914-1917 г. г. была едва лги не вся Россія. Въ немъ эта Россія видитъ и почитаетъ великаго русскаго патріота и достойнаго носителя русской національной идеи!...

БИБЛІОГРАФІЯ.

Кром личныхъ воспоминаній и сохранившихся письменныхъ документовъ, авторъ пользовался еще воспоминаніями другихъ лицъ, любезно подлившихся имвшимися у нихъ данными и документами, за что и приноситъ имъ глубокую благодарность.