Великий князь Русский (СИ)

Счастливчики разобрали вожделенные короны, и еще не знали, что вскоре я запущу вторую волну, когда князем будет считаться только тот, у кого есть венец. При соотношении цены с многодетностью в княжеских семействах это означало, что закончится размножения веером, когда, например, из одного небольшого моложского удела выйдут княжеские фамилии собственно Моложских, Сицких, Прозоровских, Шуморовских, Ушатых, Дуловых и хрен знает каких еще. Один венец — один князь, все остальные мимо, причем за это больше всего будут топить не мы с Димой, а те, кому венцов не досталось. То есть первый шаг к введению майората мы сделаем не приказом сверху, а силой общественного мнения. Ну и бабок на стразиках поднимем, не без этого.

Пока же несчастливичики обиженно гундели — они же природные, Рюриковичи, им положено!

— А у меня такой будет? — Юрка, как только закончилась круговерть с венцами, проник ко мне в рабочую палату и сразу же перешел к главному вопросу.

— Конечно, — обнял я сына. — Даже лучше.

— А у Ваньки? — не оставлял серьезный тон потомок.

— У него будет попроще.

— Почему?

— Потому, что ты будешь государь и великий князь. А он — сын и брат великого князя.

— А я ему удел дам!

— Видишь ли, Юрий… Я ведь не зря княжества упраздняю и ввожу вместо них уезды и наместничества. Нам нужно единое государство, а не так, чтобы на Москве одни порядки и обычаи, в Новгороде другие, в Галиче третьи, в Полоцке четвертые. Так управлять проще и налогов собирать можно больше.

На улице кто-то страшно заорал и немедленно заткнулся — не иначе, из понаехваших на праздник. Местным-то давно объяснили, что буйство и шумство в Кремле, где работают дьяки, князь и митрополит, весьма не одобряется. Юрка наморщил нос:

— Если везде будут только наместничества, то мытищи не нужны будут. Значит, мыта меньше соберем?

Толковый парень растет, очень правильные вопросы задает. Надо будет поощрить тех, кто его в Витебске натаскивал.

— Мыта меньше, а других налогов больше.

— Почему?

— А купцам да гостям легче торговать будет, вот с них и прибудет.

Юрка задумался — похоже, я его не убедил. Ну да ничего, еще увидит все на практике.

— Хорошо, а как другие князья?

Звуки снаружи все усиливались — да что там такое, в конце концов? Гулянка позавчера закончилась, все давно проспались… Хотя это не моя забота, городовые бояре разберутся.

И я вернулся к объяснениям задумки с венцами и майоратом. Наследник собрал на лбу мыслительные складки и принялся искать обходные пути, но пару раз уперся в статьи городского Судебника, который мы понемногу распространяли на всю остальную страну. По нему у вотчины всегда один владелец, и продается или передается она тоже одному юридическому или физическому лицу. Братству или товариществу — пожалуйста, а вот такого понятия, как «княжеское семейство», не предусмотрено.

Юрга угукнул и собрался было задать следующий правильный вопрос, но его прервал заполошный топот сапог в сенях перед рабочей палатой, а следом вместе с Волком ввалился один из покладников:

— Войско взбунтовалось!

Все еще оставаясь в разговоре с сыном, только и спросил:

— Чего хотят?

— Князь, говорят не настоящий!

Глава 9 Живьем брать демонов!

Сначала даже затупил, ведь где-то они правы — Васенька давно сгинул, а я точно кто угодно, только не истинный сын Василия Дмитриевича и Софьи Витовтовны. Но потом ситуация добралась до мозгов, организм жахнул адреналином… Черт, как некстати Дима уехал!

— Где городовой полк?

— На Кучковом поле, учение у них…

— Кто взбунтовался?

— Княжата с дружинами!

Ага, зависть заела и утеснения последних лет. А тут такой момент подходящий… Снизу донесся грохот — не иначе, вышибали дверь в терем. Я вскочил и потянул за собой Юрку.

— Волк, уводи княгиню и детей!

— Куда? Конюшни уже заняты!

— Переходами, к митрополиту или на подворье Троицы!

К монахам и тем более к авве Николаю ломиться не посмеют, эдак и на анафему нарваться можно. Хорошо еще, что вся казна тоже по церковным подвалам… Черт, о чем я думаю? Нас всего шесть человек, а сколько нападающих — неизвестно. Впрочем, Волк пятерых стоит…

— Где Басенок? — спросил я на бегу.

— На Пушечном дворе, — тяжело дыша, ответил один из покладников. — Палецкий там же.

— А в Кремле кто остался???

— Дык эта… стража да мы.

Твою мать, бога душу! А пришлых дружинников сотен пять, не меньше! И это только здесь, в Кремле, а сколько еще на постое по городу? А наши кто где! Зла не хватает, нажили геморрой на ровном месте! Выберемся — порву городовых воевод!

Мы проскочили среднюю палату и через два поворота выбежали к переходу на княгинину половину, но тут с постельного крыльца вломились человек десять оружных и отрезали проход.

В раже и суматохе они на малый миг приняли нас за своих, Волк немедля дважды взмахнул саблей. Ближний беззвучно свалился под ноги, второй схватился за рассеченное горло и булькал им, все больше бледнея. Волк с приживленным лоскутом кожи на морде и в обычное время выглядит страшно, а уж в бою… Находники попятились, мы с ревом кинулись в атаку.