Великий князь Владимир Мономах

Шестое: так как [нечисто] для чернецов их есть свиное сало, которое с кожей. Повелевают же епископы их и другое мясо чернецам есть, если повелят, — а это запрещено[557].

Седьмое: так как в первое воскресенье поста совершают и мясопуст и маслопуст вместе[558]. А потом, снова постясь, в субботу и в воскресенье едят яйца, и сыр, и молоко.

Восьмое: так как в святом правиле, то есть в «Верую во единого Бога»[559], такое злое прибавление делают, зло и неразумно мысля. Ибо святые отцы написали так: «И в Духа Святого Животворящего, иже от Отца исходящего»; те же так изменили: «иже от Отца и от Сына», что есть зловерие великое и приводит к иудейству и к савелианской ереси[560]. Ибо так прибавляя, отступают от веры святых отцов первого и второго соборов и от того слова Христова, которое Он сказал ученикам о прихождении Святого Духа; как свидетельствует евангелист, так сказал: «Когда приидет Утешитель, Дух истины, Который от Отца исходит, Он научит вас» (Ин. 15, 26; 14, 26). Не сказал ведь Христос: «Который и от Сына» — как же они прибавили? Зловерие это и ересь великая.

Девятое: так как на Святой литургии, когда говорят: «Един свят, един Господь, во славу Богу Отцу», прибавляют: «со Святым Духом», чего ни от святых отцов, ни от святых апостолов не восприняли. А мы так говорим: «Един свят, един Господь Иисус Христос, во славу Богу Отцу, аминь». Те же по-новому переделали: «со Святым Духом»[561].

Десятое: так как запрещают жениться священникам и не хотят ставить женатых священников и причащаться от них[562]. А Первый святой собор так повелел: ставить в иподиаконы[563], и диаконы, и священники тех, кто женат первым законным браком, и на девице, а не на вдове или разведённой[564]. И апостол Павел провозглашает: «Брак честен и ложе непорочно» (Евр. 13, 4). Если Христос благословил [брак], и апостол так же его почтил, и святые отцы приняли его, а они его не принимают, то ясно, что противятся правой вере.

Одиннадцатое: так как двух сестёр берут замуж; берут первую, а после её смерти женятся на сестре её[565].

Двенадцатое: так как на Святой литургии во время причащения один из служащих, вкусив опресноки, целует остальных. Но этого Христос не заповедал, не сказал: «Прими, и ешь, и целуй прочих», но сказал: «Приимите и ядите» (Мф. 26, 26)[566].

Тринадцатое: так как епископы носят перстень на руке, будто церковь в жёны взяв и обручение показывая. Но этого ни Христос, ни апостолы не повелели, любящие простоту и смирение во всём[567].

Четырнадцатое: так как на войну ходят епископы и священники и руки свои кровью оскверняют, чего Христос не повелел[568].

Пятнадцатое: так как при святом крещении крестят в одно погружение и говорят: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа», что неправильно — словно иудейское крещение или даже арианское[569]. Не крестя в три погружения, но три имени называя, не почитают единочестно, и единославно, и единосущно Отцу Сына и Святого Духа, но, как еретик Савелий, единоипостасно, но триименно. Тот ведь говорил: «Один Отец есть, именуется же Отец, и Сын, и Святой Дух». Православная же вера проповедует и исповедует три ипостаси, совершенную присносущную, и единославную, и сопрестольную [Троицу] в едином Божестве нераздельно почитаемую.

Шестнадцатое: так как сыплют крещаемым в рот соль[570].

Семнадцатое: так как изменяют слова апостола Павла, сказавшего так: «Малая закваска квасит всё тесто» (1 Кор. 5,6). А они так говорят, что «малая закваска всё тесто тлит». Да послушай, княже мой, как лгут в этом. Ведь закваска, [добавленная] в тесто, то есть в муку и в воду, ещё больше его увеличивает и заквашивает и бóльшим делает, а не растлевает, то есть не губит. Стыдятся они того, что причащаются опресноками, потому изменили слово апостольское и вместо «квасит» написали «тлит»[571].

Восемнадцатое: так как не хотят святым мощам поклоняться, а некоторые из них — и святым иконам, [что есть] ересь Гноеименитого и тех проклятых, которые иконы пожгли[572].

Девятнадцатое: так как не почитают святыми святых и великих отцов наших и учителей и архиереев; говорю о Василии Великом, и Григории Богослове, и Златоусте[573]; и учения их не принимают из-за высоты их и из-за жестокого, и многотрудного, и добродетельного жития их.

Двадцатое: так как не отделяют святого от скверного, не почитают особо святого алтаря, что восприняли мы и чему научились от святых отцов. Мы паперть и притвор[574] иным образом используем и в них простецам и жёнам велим стоять; во внутренней же церкви уже некоторых из книжных людей ставим, а в верхней части[575] — лучших и самых книжных. [У них же] в святой алтарь во время Святой литургии, после чтения Евангелия, входят жёны и целуют Евангелие и священников — и не только почтенные и добрые жёны, но и скверные рабыни[576].

Из-за этих и многих других заблуждений отвергли мы их от святой церкви.