Великий крестовый поход

Такая же участь постигла двоих или троих рядом с Ванименом. Венецианцы перестроились, контратаковали и устроили побоище, залив палубу кровью. Их жертвами по большей части стали вылезающие их трюма женщины и дети, погибли и все мужчины на палубе — кроме Ванимена.

Израненный, он едва ощущал, как его снова и снова колет и режет оружие врага. Каким-то образом — рядом с ним разъяренной кошкой отбивалась Мейива — Ванимен сумел вырваться из кольца венецианцев, пробиться к борту и вместе с Мейивой прыгнуть в море.

Соленая вода приняла его в материнские объятия. Ванимен медленно погружался в зеленую прохладную глубину, окруженный уцелевшими соплеменниками. Он спас от рабства всех, кто выжил, выполнил свою задачу и теперь может отдохнуть…

Нет. Царь истекал кровью, в глазах у него темнело, рот наполнился горечью. И если жестоко раненный Ванимен не доберется до берега, где можно обработать раны, он тоже присоединится к числу погибших. Да и не он один — многие женщины и дети тоже были ранены.

— На берег, — приказал он.

Они доплыли до материка, выдохнули воду из легких и выползли на сушу.

* * *

Нет сомнений, что венецианцев схватка потрясла не менее, чем соплеменников Ванимена, потому что они оставались на галере и на захваченном корабле еще не менее часа. Все это время беглецы у них на виду заботились, как только могли, о своих раненых — прикрывая раны мхом и паутиной и стягивая их края плетенными из травы веревочками.

И снова их погубило невежество. Им следовало бы немедленно уплыть прочь, оказав первую помощь, пусть даже потеряв по дороге наиболее тяжелораненых. Ванимен наверняка приказал бы поступить именно так, но он лежал, часто теряя сознание, а подходящей замены ему не нашлось. Его испуганный народ бродил по берегу, тратил время на пустые разговоры и никак не мог решить, что же делать дальше.

Тем временем работорговцы, наблюдая за ними, все более набирались решимости. Да, существа на берегу сильны и опасны, но их можно одолеть и схватить, а затем продать куда дороже любых сарацинов. Капитан галеры был храбрым человеком. Он принял решение и отдал приказ.

Осторожно, но быстро галера двинулась к берегу. Встревоженные беглецы из Лири бросились вправо и влево, чтобы потом укрыться в водах пролива, но арбалетные стрелы отрезали им путь к бегству, заставив всех, кроме нескольких убитых, вернуться. Окажись среди них решительный лидер, они и в такой ситуации смогли бы спастись в воде, но Ванимен только-только начал приходить в себя. Было совершенно ясно, что сколько-нибудь значительное расстояние ему не проплыть. Мейива положила руку Ванимена себе на плечи и направилась, поддерживая его, в сторону леса, отыскивая в нем убежище. Не имея перед глазами лучшего примера, все племя заковыляло следом. Именно на это и надеялся венецианец. Если беглецы рассеются по кустам, многие сумеют скрыться, но ему хватит и тех, кого он сумеет поймать. Перед глазами у него уже блестели дукаты.

Дно пролива перед берегом резко повышалось. Капитан галеры велел подвести ее к берегу, бросить якорь на мелководье и перекинуть через борт абордажный мостик. Спустившиеся по нему солдаты оказались лишь по пояс в воде и торопливо выбрались на берег. Кто-то из беглецов успел скрыться в волнах, но многие стали искать убежища в лесу, прячась в тени деревьев. Охотники двинулись следом.

Им вполне было по силам поймать часть из них и позднее продать необычных рабов в цирки, бордели, а то и как удивительных ловцов рыбы — ловят же соколы всякую дичь. Остальные ускользнули бы и направились навстречу ожидающей их судьбе. Однако их расчеты спутало невезение — или воля Небес.

Галеру заметили жители острова, и то, что они увидели, оказалось вполне достаточно, чтобы встревожиться — островитяне слишком хорошо помнили, что такое война и пиратство. Гонец, сперва бегом, а затем на гребной лодке, добрался до порта Бан, а оттуда, верхом на лошади, и до гарнизона в Шибенике. Из Шибеника тут же вышел боевой корабль, а вдоль берега торопливо зашагал воинский отряд.

Заметив в отдалении блеск металла, капитан работорговцев понял, что зашел слишком далеко. У него не было никаких дел в территориальных водах Хорватского королевства. Поскольку между ним и Венецианской республикой сейчас был мир, он не мог осмелиться на вооруженное сопротивление королевскому судну. А для того, в свою очередь, явно иностранное судно, откровенно нарушившее границу территориальных вод, было слишком соблазнительной добычей. Теперь работорговцу не оставалось ничего иного, кроме как поскорее убраться восвояси и надеяться лишь, что посольство сумеет убедить королевских чиновников, будто венецианский корабль у самого хорватского берега им попросту почудился.

Звук рога призвал венецианских солдат на берег. Хорваты, со своей стороны, не торопились, когда им стало ясно, что незнакомый корабль не желает схватки. Они позволили ему уйти, но хорватских офицеров снедало любопытство — они гадали, что же привело иностранца к их берегам, и выслали отряд прочесать заросли.