Великий маг Каладиус. Хроники Паэтты. Книга IV

– Да, шпионы Стеннеля, пробравшись в ваше имение, ночью… Прошу прощения, сударыня, быть может, вам лучше оставить нас на время? То, что я скажу, слишком тяжело, тем более, для столь юной девушки.

– Я не уйду, – заставив себя отнять руки от заплаканного, белого как мел лица, решительно ответила Пелли.

– Вы – храбрая и благородная девушка, истинная дочь своих родителей! – кивнул Каладиус. – Итак, шпионы Стеннеля ночью пробрались в дом и… Они зарезали ваших спящих родителей, а затем подожгли дом, чтобы скрыть следы преступления.

Пеллионора вновь плакала, но не произносила ни звука. Вилиодий сидел, больше похожий на мраморную статую, чем на живого человека, и лишь катящиеся по щекам слёзы и горящие глаза выдавали в нём жизнь. На мгновение Каладиусу даже стало жаль этих, по сути ещё детей, ведь им предстояло теперь прожить жизнь в убеждении, что их родители были жестоко убиты. Но великий маг уже давно определил правила своей игры, и в них не было места жалости. Сейчас партия приближалась к своей кульминации, и каждый ход должен был быть максимально эффективным и сокрушительным. Отступить, отказаться от дальнейшей игры Каладиус уже не мог.

– Когда вы появились в Латионе, Конотор счёл, что вы всё узнали и хотите отомстить, – продолжал маг. – Он затеял игру, пытаясь проверить вас. Вся эта история с помолвкой – фарс, разыгранный для того, чтобы получше изучить вас вблизи. Он был уверен, что вы ничего не заподозрите, поэтому не торопился. Возможно, он и в самом деле собирался жениться на вас, сударыня, но поверьте, что нет ничего хуже, чем быть женой такого чудовища! Для вас это стали бы годы пытки, а для вашего брата… Это была бы верная смерть. Конотор не терпит конкурентов. Он убил собственного брата, сына, жену и дочь. Он убил бы и вас.

Каладиус взглянул на этих испуганных, раздавленных людей, словно всё ещё опасался того, что они разглядят обман в этой довольно неловко составленной лжи. Но он напрасно беспокоился – сейчас они верили каждому его слову.

– Я разворошил осиное гнездо, когда решил разузнать всё получше после наших разговоров. Я подозреваю, что кто-то донёс об этом королю, и он понял, что его афера раскрыта. Думаю, что именно поэтому он отменил помолвку. Он не посмеет тронуть меня, но, полагаю, постарается избавиться от вас тем или иным способом. Возможно, вас и не арестуют, если я встану на вашу сторону. Но совершенно точно однажды к вам подошлют убийц.

Сказав это, Каладиус замолчал, по очереди вглядываясь в лица своих собеседников. Те же, похоже, полностью лишились дара речи от услышанного. Но волшебник не спешил нарушать тишину. Ему нужна была обратная реакция Вилиодия.

– И что же делать?.. – наконец произнёс юноша, с мольбой глядя на великого мага.

– Есть лишь два способа, – медленно и веско заговорил маг, словно следя за тем, чтобы каждое сказанное слово достигло своих адресатов. – Первый – вы тотчас же бежите из Латиона, желательно не только из города, но и из королевства. Вы можете поселиться где-нибудь в Кидуе или Пунте, и до конца жизни вздрагивать, завидев тень за окном.

Брат с сестрой испуганно переглянулись. Уехать в другую страну без средств к существованию, жить, ежедневно ожидая удара ножом…

– И второй, – Каладиус пристально взглянул прямо в глаза юноше, и тот поспешно опустил взгляд, не в силах выдержать блеска этих непотускневших, несмотря на возраст, глаз. – Нужно избавиться от Конотора. Решить проблему раз и навсегда. Но в этом случае мы возвращаемся к нашему давешнему разговору. Смерть короля может повлечь тяжёлый политический кризис, который полностью убьёт и без того ослабевшее королевство. Я могу пойти на такое лишь в одном случае – если буду уверен в том, что место этого животного займёт человек, достойный иметь корону на челе. И я уже говорил вам, милорд, что вижу вас в этой роли.

– Но я не справлюсь… Я совершенно не знаю, как быть королём… – Вилиодий чувствовал себя маленьким мальчиком, и сейчас ему больше всего хотелось вскочить и убежать.

– Я буду рядом, чтобы помочь вам. Бремя власти тяжко, оно куда тяжелее бремени нищеты, рабства или угнетения. Но подумайте – не сто́ит ли того ваша жизнь и жизнь вашей сестры? Не сто́ит ли того отмщение за ваших родителей? Если скажете «нет» – я пойму вас. Я даже дам вам денег, чтобы вы могли обустроиться где-нибудь на побережье Великого океана. Но если скажете «да»… Вы сделаете то, о чём мечтали всю жизнь – вы создадите историю!

Вилиодий Пантатег, последний представитель древнего славного рода, дрожа, сидел на диване в сумраке гостиной великого мага. Он был оглушён всем, что судьба под личиной Каладиуса вывалила на его голову. Ему казалось, что всё вокруг заполнено гулом – он чувствовал себя мошкой, оказавшейся внутри проснувшегося колокола. Меньше всего на свете он сейчас походил на короля. Но последние слова волшебника прорвались сквозь эту пелену. Он не может рисковать жизнью Пелли! Он не может оставить гибель родителей неотмщённой! И, наверняка, позже он очень захочет быть творцом истории…