Великий магистр

— Сердце подсказывает мне, что ваша дорога ведет к краю пропасти.

Через два дня Гуго де Пейн, Бизоль де Сент-Омер и Роже де Мондидье, вместе с сопровождающими их оруженосцами и слугами, выехали из замка по дороге, ведущей в Труа. Из окна угловой башни, обнявшиеся Луиза и Жанетта с тревогой и грустью смотрели им вслед. И они еще долго стояли, всматриваясь в даль, пока пыль, поднятая копытами лошадей, не стала оседать на пустынную дорогу. Так Бизоль де Сент-Омер стал вторым рыцарем, присоединившимся к Гуго де Пейну вслед за Роже де Мондидье.

Ехавшие рысью рыцари молчали. Общее чувство разлуки охватило их. Бизоль вспоминал свою юную жену и двух дочек, а Роже — милую Жанетту, которой поклялся вернуться во что бы то ни стало, пусть даже перерубленный пополам, на что красавица ответила, что будет ждать его столько, сколько потребуется. А Гуго де Пейн, чья память вновь вернулась к далеким дням юности, думал о прекрасной графине де Монморанси, о незабвенной Катрин, таинственно исчезнувшей девять лет назад. Он пытался прогнать навязчивые воспоминания, хмурил брови и кусал губы, но светлый, белокурый образ с дорогими его сердцу чертами лица, словно бы плыл рядом с ним по дороге, устремляясь к горизонту.

Он не слышал, что произнес Бизоль, ехавший рядом с ним, стремя в стремя. И лишь некоторое время спустя смысл сказанного дошел до его сознания.

— Так, значит, в Труа все теперь увлечены магией? — произнес Гуго и, пришпорив коня, помчался вперед.

Глава IV. ТРУА: ВЗЛЕТЫ И ПАДЕНИЯ

Как-то раз на той неделе

Брел я пастбищем без цели.

Гильом Аквитанский

1

В столицу Шампани съезжались рыцари со всей Франции. Владетельные сеньоры, герцоги и графы, их вассалы, имеющие право поднять на древке своего копья раздвоенное знамя или вымпел — знак командования отрядом, вассалы вассалов, рыцари победнее и просто одинокие башелье, — все устремлялись в Труа. Через несколько дней ожидалось прибытие короля. И хотя домен Людовика IV ограничивался лишь Парижем и Орлеаном, и можно было бы перечислить с десяток людей гораздо богаче его, но все они, — и граф Анжуйский, и Лотарингские принцы, и даже сам граф Шампанский давали в свое время вассальную клятву верности королю Франции из династии Капетингов, сменивших в свое время Каролингов, чей первый представитель — бывший майордом Пипин Короткий занял трон после злодейского убийства последнего из Меровингов, короля Дагоберта. Глубокие тайны сопутствовали сменам династий, и не только людская воля определяла их. И никто, казалось бы, не мог предполагать, что исчезнувшие представители легендарного Меровея вдруг спустя пять веков воскреснут, как птица Феникс из пепла.

Туманом было окутано происхождение Меровингов, появившихся во Франции неизвестно откуда. Иногда их называли королями-колдунами, королями с длинными волосами, поскольку по примеру библейского Самсона они отказывались стричь волосы, в которых и заключался весь секрет их сверхъестественных способностей. По преданиям, сам Меровей был рожден от двух отцов. Однажды его мать, жена короля Клодио, будучи беременной пошла купаться в море, и там ее соблазнило и похитило таинственное морское существо, сделавшее королеву беременной во второй раз. Так родился Меровей, в жилах которого отныне текли две разные крови: французского короля и морского чудовища. Он появился на свет со священным родимым красным пятном в виде креста, расположенном на сердце, и все его дальнейшие потомки имели точно такой же знак — символ королевского рода. Необъяснимо было могущество Меровингов: они обладали даром ясновидения и чудодейственной силой исцеления, могли общаться с животными и умертвлять на расстоянии. А главное — обладали некоей таинственной магической формулой, дарующей власть над людьми. И эта формула была ценнее огромных сокровищ, накопленных ими. Последний, кто владел ею — был Дагоберт, убитый своим майордомом во время сна ударом копья в глаз, когда он прилег отдохнуть после охоты в окрестностях Ренн-Ле-Шато.