Великий Мусорщик

– Простите, я не представился, – изобразив смущение, проговорил Гарбек. – Я доктор Сум Гарбек.

Кандар вспомнил пресловутый проект, так понравившийся Гельбишу.

– Доктор Гарбек? Психиатр! Я в сумасшедшем доме?

– Ну зачем же так? – развел руками Гарбек. – Вы находитесь в психиатрической клинике вашего имени, только и всего.

– Они не верят, что я Лей Кандар, – усмехнувшись, проговорил Диктатор и, не повышая голоса, сказал: – Соедините меня с Гельбишем. Срочно!

Гарбека поразил его тон, слишком спокойный для маньяка в подобной ситуации. Он перевел взгляд с больного на портрет и снова поразился удивительному сходству. На мгновение ему показалось, что перед ним действительно сидит Лей Кандар. Но он тут же справился с этим наваждением. Человек, доставленный из санлага в драном поношенном пиджаке, даже при поразительном сходстве с портретом не мог быть Диктатором. Однако он сделал вид, что пытается связаться с резиденцией. Кандар ждал, закрыв от усталости глаза.

– Что? Что? – переспрашивал Гарбек, держа трубку телефона. – Да, хорошо, благодарю. Буду ждать. – Он повесил трубку.

– Связи со столицей нет, – извиняющимся голосом сказал Гарбек. – Обещали соединить после восьми вечера.

Кандар сидел с закрытыми глазами и молчал. Доктор Гарбек слегка растерялся. Он привык, что “великие люди”, оказавшиеся впервые в его кабинете, кричат, требуют, порой даже кидаются на него или на окна, забранные решетками. Этот пациент вел себя необычно. Гарбек снова засомневался: действительно ли перед ним человек, возомнивший себя Диктатором, а не подлинный Лей Кандар? Но с чего бы вдруг Диктатору оказаться в санлаге?

– Пусть мне дадут комнату. Мне надо отдохнуть, – сказал наконец Диктатор.

– Да, да… Конечно, – засуетился Гарбек. – Только, простите, в настоящее время в клинике нет ни одной отдельной комнаты. Так что…

– Мне все равно, – устало проговорил Кандар.

– Ну что ж, отлично, – потирая руки, ответил Гарбек. – Только сначала вам следует переодеться и, если не возражаете, принять душ.

– Душ? Да, да… это хорошо, – согласился Кандар.

Гарбек достал из шкафа пакет и, сорвав пломбу, протянул ему белье и голубую пижаму с инициалами ПКИЛК.

– Когда за вами приедут из резиденции, мы вернем вашу одежду. Вы понимаете, конечно, – требование стерильности… Одна из ваших заповедей.

– Проводите меня в душ, – оборвал его Кандар.

Чуть заметно улыбнувшись его повелительному тону, Гарбек почтительно распахнул дверь и повел Диктатора в душевую. Полагалось, чтобы при этой процедуре присутствовал санитар. Но директор клиники на этот раз нарушил правило. Сам он остался стоять за дверью.

Только с чистыми руками,
Только с чистыми ногами
Патриотом можно быть,
Верно родине служить, —

совершенно некстати вспомнил он детские стишки.

Черт его знает, кто он такой, опасливо подумал Гарбек, поглядывая на стеклянную стену, на которой смутно вырисовывался силуэт пациента. Одно дело сумасшедший, вообразивший себя Кандаром, другое – сам Диктатор, не подозревающий, что он на самом-то деле сумасшедший.

На всякий случай он решил соблюдать осторожность.

Дверь душевой раскрылась, и на пороге появился Кандар. И снова Гарбек поразился удивительному сходству этого человека с тем, чье имя носила клиника.

В нарушение всех правил главный врач Психиатрической клиники имени Лея Кандара лично проводил человека, возомнившего себя Диктатором, в помещение, как раз для подобного случая предназначенное.

В другое время и в иных обстоятельствах Диктатор с удовольствием отметил бы идеальную чистоту, царившую в клинике его имени, белоснежные халаты и шапочки медицинского персонала, обходительное поведение главного врача с пациентами и удивительно свежий воздух во всех помещениях. Но он не обратил на все это ни малейшего внимания. Ему хотелось только одного – лечь и уснуть…