Великий Мусорщик

– С целью сделать жизнь граждан Лакуны более достойной и чистой и через это – счастливой, – неохотно ответил он, не открывая глаз.

– И только? – В голосе Заячьей Губы прозвучала насмешка.

– Разве мало?

– И после этого вы еще осмеливаетесь утверждать, что вы Лей Кандар, Великий Гигиенист и Преобразователь Лакуны?! – В голосе Заячьей Губы звучало гордое презрение. – Я открою вам подлинный смысл и высшую цель Революции.

– Вам она, конечно, известна, – усмехнулся Кандар.

– Да, известна! Революция Девятнадцатого Января ставила своей целью превратить Лакуну в новую Спарту! Путем оздоровления и продуманной селекции создать нацию здоровых мужественных воинов, способных подчинить себе весь мир!

– Не слушайте его! – крикнул со своей койки Череп. – Он не может знать подлинной цели моей Революции! – Череп так дергался, скрученный рукавами смирительной рубашки, что с шумом свалился на пол.

Но падение все же не помешало ему продолжить свою речь:

– Да, Революция ставила грандиозную цель, но цель в высшей степени гуманную. Великий дух Лея Кандара открыл ее мне!

– Послушайте, послушайте этого сумасшедшего! – захихикал Заячья Губа. – Он возомнил себя самим Господом Богом! Послушайте эту галиматью!

– Галиматья? – возмутился Череп. – Нет, это не галиматья, а единственный способ спасти человечество!

– Вы слышите?! Ни больше ни меньше как спасти все человечество! – издевался коротышка.

– Люди погрязли в пороках, в телесной и душевной грязи! – выкрикивал Череп, корчась и извиваясь на полу. – Для того чтобы вернуть им то подобие, по которому они были созданы Всевышним, надо все начать сначала!

– Сначала? – вырвалось у Кандара.

– Да! С Адама и Евы! Работа, которую я задал ЕКЛ, ставила своей задачей создание совершенно новой породы людей. На первом этапе должны быть сформированы так называемые СО, то есть Совершенные Особи. Когда будет решена эта задача, необходимо отобрать среди СО несколько СП, то есть Совершенных Пар – совершенных во всех отношениях. Эти пары и откроют новую эру!

– Несколько пар? – переспросил Кандар. – А остальные?

– Остальные будут кастрированы, с тем чтобы Землю заселило только потомство этих Совершенных! – твердо заявил Череп.

– Но это безумие! – крикнул Кандар, напрочь забыв, что перед ним сумасшедший.

– Все гениальное поначалу кажется безумным, – вздохнул Череп, лежа на полу. – Но со временем, когда люди поймут, что все это сделано для их же блага, они простят мне эту жестокость.

Что-то вдруг кольнуло Кандара. Он вспомнил свои собственные рассуждения. Но тут же подумал: нет, до такого безумия он все же не доходил… Его мероприятия лежали в рамках разумного. Однако ему стало не по себе.

– Вы видите, он сумасшедший, – снова засмеялся коротышка. – Да, мир нуждается в исправлении и улучшении. Но путь к совершенству ведет через огонь, который зажжет наша Лакуна! Великий, очищающий огонь! – Последние слова он произнес неожиданно сильно, с пафосом, будто говорил перед многочисленной аудиторией.

Череп бессильно заскрежетал зубами.

Кандар закрыл глаза. На сегодня с него было довольно.

Глава двадцать восьмая

Впервые за долгие годы врачебной практики Сум Гарбек испытывал неприятное чувство неуверенности. Многолетний опыт подсказывал ему, что пациент, доставленный из санлага, относится к той категории сумасшедших, которые, как правило, не подлежат изоляции. С другой стороны, здравый смысл протестовал против предположения, что это действительно сам Диктатор.

Гарбека при этом отнюдь не беспокоил медицинский аспект подобной ошибки: одним пациентом в клинике больше, одним меньше – это его не волновало. Гарбек смутно чувствовал, что ошибка в данном случае может стать для него роковой.

Он стоял, покачиваясь на каблуках, перед портретом Диктатора и пощипывал правое ухо – жест, означавший глубокое раздумье. Гарбек решал – звонить в резиденцию или не звонить. Высказать вслух предположение, что в его клинике находится на положении сумасшедшего не кто иной, как Лей Кандар, грозило опасностью по меньшей мере стать пациентом собственной клиники. Однако держать в ней Диктатора, если все-таки окажется, что это он, пожалуй, еще опасней.

Внезапно у него возникла твердая уверенность, что он посадил к двум маньякам не сумасшедшего, а именно самого Кандара. Эта уверенность пришла к нему в виде охватившего все его существо животного страха.

Он вызвал дежурного врача и приказал срывающимся голосом немедленно перевести нового пациента в отдельную палату на первом этаже, предназначенную для сумасшедших самого высокого ранга и значившуюся под литерой X.

Когда дежурный врач, широкоплечий здоровяк с квадратной челюстью и постоянно подергивающимся веком, вышел из кабинета, Гарбек обессиленно опустился в кресло, вытащил из ящика стола фарфоровую коробочку с портретом Лея Кандара и достал из нее щепотку ндиры.

Он жевал медленно, с удовольствием, чувствуя, как нервы успокаиваются и как постепенно возвращается его обычная невозмутимость.