Великий Мусорщик

Но неприятное чувство не проходило. Неужели и он, после стольких лет, проведенных с Кандаром, подвержен какому-то дурацкому суеверию?! И вдруг ему показалась слишком явной связь между появлением таинственного чужеземца и этой фигуркой. Через мгновение он уже не сомневался: готовится заговор. И в заговоре какую-то роль играет дочь Лиллианы. Гельбиш не любил Лиллиану. Он ревновал к ней Кандара. Она вносила в душу Диктатора ненужную мягкость, мешала осуществлять мероприятия, которые он, Гельбиш, считал настоятельно необходимыми для блага государства. Лиллианы нет. Но ее место в сердце Кандара теперь занимает Мария. Гельбиш перенес свою неприязнь к Лиллиане на ее дочь.

Он не сомневался и раньше: чужеземец прятался в комнате Марии. Теперь он в этом уверился окончательно. И Кандар, чтобы не скомпрометировать дочь, солгал! Быть может, в первый раз за долгие годы их дружбы солгал — ему, Гельбишу!

Чужеземец и сейчас должен быть там, у Марии, ему не дали бы уйти саквалары Маркута, второй день ведущие наблюдение за домом. Но проникнуть в ее комнату после недавней истории он не решался.

Гельбиш снова взглянул на воскового Вэлла. И опять вернулся тошнотворный страх. Что, если и Барбук участвует в заговоре? А фигурка Вэлла — предупреждение? Он уже видел широкие разветвления предполагаемого заговора, хорошо замаскированную подпольную организацию, связанную с заграницей. Нет, это невероятно: люди Маркута работают слаженно, малейшее подозрение проверяется неукоснительно, если бы заговор носил столь широкий характер, о нем было бы уже известно. Просто кучка негодяев хочет запугать его, Фана Гельбиша.

Но и эту мысль он отбросил. Запугать его какой-то игрушкой? Такое никому не могло прийти в голову. Но что тогда означает фигурка Вэлла, что конкретно за ней стоит? На этот вопрос Гельбиш не мог ответить, и ему стало не по себе.

В этот день Кандар пригласил Мэта к себе.

Мэт явился точно в назначенный час. Кандар с удовольствием оглядел его ладную фигуру с идеально развитым торсом и разве чуть великоватой головой. Он даже подумал, что, вероятно, именно его голова с огромным лбом ученого внушает Марии непонятную, чисто женскую антипатию.

Кандар усадил Мэта и прошелся по кабинету.

— Поздравляю вас, дорогой Мэт! Моя дочь дала согласие.

Мэт поднялся и склонил голову в легком поклоне.

— Я счастлив, Диктатор, — сказал он низким приятным голосом. — Безмерно счастлив. Признаться, я не надеялся, что Мария согласится…

— Не скрою, решение было принято ею не сразу, а по зрелом размышлении, что, пожалуй, не свидетельствует о горячей любви к будущему супругу, но, как мне кажется, говорит о хорошо продуманном выборе. Думаю, что последнее предпочтительней.

— Я бы предпочел, чтобы это сочеталось, — заметил Мэт. — Но тем не менее я рад.

Кандар усадил Мэта.

— Единственное ее условие… Свадьба должна состояться немедленно и… — Кандар запнулся, несколько смущенный, — по старым лакунским обычаям… то есть в церкви… со всеми, так сказать, причудами…

Мэт с недоумением поглядел на Кандара.

— Мария воспитывалась моей женой, — продолжал Кандар. — Лиллиана, вы знаете, была склонна к романтическому образу мышления. Я не одобряю эти обычаи, хотя и не отрицаю их своеобразной красоты. В том обряде бракосочетания, который введен мною, больше чистоты, но, возможно, в нем не хватает известной доли романтики. Я не дал Марии окончательного ответа, решать должны вы.

— Как последователю идей Лея Кандара, мне претят эти обычаи с их напыщенной торжественностью и дешевой таинственностью, — сказал Мэт, — но я готов исполнить просьбу Марии. В сущности, это всего лишь игра.

— Да, да… — обрадованно произнес Диктатор. — Вы правы: игра! Венчание будет происходить в часовне Святого Лея сегодня ночью. Вы не возражаете?

— Но священник? Где вы возьмете священника? — улыбнулся Мэт.

— Насколько я знаю, один из помощников Гельбиша в прошлом был священнослужителем. Все необходимое доставят из Атеистического музея. Венчание состоится при минимальном количестве свидетелей — ровно столько, сколько необходимо для совершения обряда. Поверьте, я бы не пошел на это…

— Если бы решение Марии было вполне добровольным, — закончил Мэт, улыбнувшись.

— Да, отчасти это так, — смутился Кандар. — Но уверен, что вы сумеете заслужить ее любовь.

— Надеюсь, — согласился Мэт.

— Гм… вы, конечно, знаете, что в соответствии с этими дурацкими обычаями вы не можете видеть невесту до момента венчания.

Мэт улыбнулся и кивнул понимающе.

— Мария, в сущности, совсем еще ребенок, — извиняющимся тоном проговорил Кандар.

В кабинет вошел Фан Гельбиш. Он молча поставил на зеркальную поверхность диктаторского стола раскрашенную фигурку Вэлла.

— Что это? — удивился Кандар.

— Изображение дьявола. Грон Барбук нашел его в мусорном ящике.

Мэт без особого интереса взглянул на фигурку:

— Я не застал того времени, когда люди верили в Вэлла. Но, насколько мне известно, не оплаченное деньгами его изображение приносит несчастье.