Великий Наполеон

«…Москва непременно будет занята и разорена, и это будет бесчестием для русских, потому что для столицы быть занятой неприятелем – это все равно, что для девушки потерять свою честь…»

Генералу Тучкову была возвращена его шпага, и его отослали в Мец, а письмо было передано через парламентеров в штаб Барклая, который и переслал его царю, в Петербург.

Ответа не последовало.

Письмо Александру было отослано примерно 20 августа 1812 года, но еще до того, как оно успело достичь Петербурга, царь покончил наконец с решением важнейшего вопроса: кто должен стать во главе армии? Трения между Багратионом и Барклаем достигли точки разрыва. Самому становиться во главе армий было нельзя – его любимая сестра, Екатерина Павловна, решительно советовала ему этого не делать:

«…Ради бога – не берите командования на себя, потому что необходимо без потери времени иметь вождя, к которому войско питало бы доверие, а в этом отношении вы не можете внушить никакого доверия. Кроме того, если бы неудача постигла лично вас, это оказалось бы непоправимым бедствием вследствие чувств, которые были бы возбуждены…»

Как мы видим из текста, этикетом она себя не затрудняла…

Сохранить командование за Барклаем де Толли он не мог – все корпусные командиры его армии явились к цесаревичу, Константину Павловичу, и сказали ему, что армия в плохом состоянии и что так и будет, пока ею командует Барклай.

17 августа 1812 года комитет, составленный из Салтыкова, Вязмитинова, Лопухина, Кочубея, Балашова и Аракчеева, вынес следующую резолюцию:

«…После сего рассуждая, что назначение общего главнокомандующего армиями должно быть основано: во-первых, на известных опытах в военном искусстве, отличных талантах, на доверии общем, а равно и на самом старшинстве, почему единогласно убеждаются предложить к сему избранию генерал-от-инфантерии князя Кутузова…»

Александр решение комитета утвердил.

29 августа в армии был получен рескрипт царя о назначении Кутузова. Багратион узнал об этом на день раньше – у него были хорошие информаторы. Например, Аракчеев.

IV

В состав Великой Армии, шедшей на восток, входил офицер – и не просто офицер, а офицер даже в чине бригадного генерала, главным занятием которого была не война, а военная история. Антуан Анри Жомини родом был из Швейцарии и жизнь начинал клерком, в Париже. В годы Революции он даже возглавлял какое-то время батальон – время было такое, – но потом вернулся к мирным занятиям. Но военное дело с точки зрения теории интересовало его сильно, и он издал в 1804 году известное в его время сочинение «Traité des grandes opérations militaires» – «Трактат о великих военных операциях», в котором сравнивал стратегию Фридриха Великого и Наполеона Бонапарта. Наполеон прочитал труд Жомини и в 1805-м с ходу назначил его полковником, а за работу 1806-го о возможной войне с Пруссией и вовсе взял к себе в штаб, наградив баронским титулом. Наполеон поручил ему написать историю своих Итальянских походов, присвоил чин бригадного генерала и взял с собой в Россию. Жомини был военным губернатором Вильно, а потом – Смоленска. И вот что он пишет о мотивах решения Наполеона не оставаться у Смоленска, а все-таки идти дальше, на Москву – говорит он при этом на манер Эмиля Людвига, «внутренним монологом» самого Наполеона: