Читаем Великий парадокс, или Два почерка в Коране полностью

Сказали лицемеры изгнанникам из Медины: если вас выгонят, мы пойдём за вами, никому не подчинимся, не пойдем мы против вас, а если мусульмане пойдут против вас с оружием, то и мы оружие поднимем против них.

Но они лжецы. Они не пойдут за изгнанными. Они не посмеют взяться за оружие. А если помогут тем, то никто самим им не поможет. Они страшатся вас в сердцах сильнее, чем Аллаха. Они лишены рассудка.

Они не станут сражаться вместе, разве что из укреплённых крепостей. Да они и между собой не дружат — только кажется, что они едины, на самом деле ссорятся друг с другом. Сердца их разобщены, потому что они неразумны. Они подобны своим предшественникам, которые вкусили наказание за свои поступки и грехи, им Бог уготовал страдания. Они подобны сатане, который приказывает людям: не верьте в Бога. А когда те отвернутся от религии, сатана отрекается от них и говорит: я к этому не причастен. Они получат наказание, достойное безбожников.

О, люди! Бойтесь Бога, пусть каждая душа посмотрит, что она сегодня подготовила на завтра. Не уподобляйтесь тем, кто забыл Аллаха, и Он заставил их забыть себя. Между прохладным раем и геенной ада нет никаких сравнений, успех за теми, кто выбирает рай. Если бы ниспослали Мы Коран на гору, то даже она раскололась бы от страха перед Богом. Говорим Мы это для того, чтобы люди поразмыслили.

Над всеми вами — единый Бог, и нет другого. Он знает всё явное и скрытое, все деяния и мысли человека. Он милостив и милосерден.

У Аллаха прекрасны имена. И воздаёт ему хвалу всё сущее, что есть на небесах и на земле.

Есть ли путь к миру?

Серьезный конфликт между арабами и евреями, который продолжается по сей день, как видим, начался еще в седьмом веке. До этого обычные мелкие междоусобицы происходили не только между арабами и евреями, но и между арабскими племенами. Подобные ссоры возникали на «житейской» почве — все хотели иметь лучшие земли и побольше колодцев. Но с изгнанием еврейского племени надир из Медины конфликты трансформировались в серьезное межнациональное противостояние.

Как мы уже говорили, если задаться вопросом «кто начал первый?», то ничего другого не остается, как сказать: начал Мохаммед, с жестокого изгнания евреев из Медины по надуманной причине. Но этим он не ограничился. Состоялась массовая казнь другого еврейского племени, затем захват поселения Хайбар, куда переехали евреи, затем — окончательное изгнание их с Аравийского полуострова.

Наследница территории первого мусульманского государства — Саудовская Аравия — проводит откровенно антисемитскую политику. На таможне проверяют, чтобы никто не ввез какой-либо предмет с надписью «сделано в Израиле», не впускают человека, который побывал в этой стране. Арабские политики объясняют это агрессивными действиями Израиля по отношению к арабскому миру. Однако, чтобы установить истину, не мешает все же задаться, казалось бы, детским вопросом «кто первый начал».

Изначально декларируемое Кораном уважение к евреям Моисею и Иисусу, утверждение, что Коран снизошел на землю для утверждения Торы и Евангелия — это один почерк в Коране. Вскоре все это превратилось в изгнания и массовые казни. Это был второй почерк, самого Мохаммеда.

Наивный Йоэль Байнерман, автор книги «Почему продолжается ближневосточный конфликт», считает, что арабы и евреи давно бы нашли общий язык, если бы не вмешательство третьих сил, которые преследуют цель держать этот конфликт в полыхающем состоянии. «Ненависть между двумя народами не проистекает из сердец живущих на Ближнем Востоке евреев и арабов, но создается и направляется из-за рубежа. Живущие на Ближнем Востоке арабы и евреи должны понять, что они вместе — жертвы чужеземцев. Подлинная причина — нефтяные и оружейные сделки между богатыми нефтяными странами и иноземными силами» — пишет Байнерман. Наверное, в его словах есть доля истины. Однако, похоже, что Байнерман не знает истории Аравийского полуострова седьмого века.

Этот конфликт еще более воспалился в результате всплеска международного терроризма и религиозного экстремизма.

Между тем, жизнь бросает вызов всему человечеству — в виде экологических, демографических, энергетических проблем, решение которых невозможно без тесного сотрудничества народов. Мешает же этому отсутствие глобального мышления, которое позволило бы человечеству осознать целостность и взаимозависимость процессов, происходящих на Земле.

«Позитивную роль в формировании такого мыслительного процесса, — пишет один из переводчиков Корана, известный азербайджанский теолог Эльмир Кулиев в своей статье „Коранический подход к межрелигиозному диалогу“, — могут и должны сыграть мировые религии, располагающие огромным арсеналом жизненных ценностей и частично осуществленных идеалов, определяющих характер человеческой деятельности и необходимых для полноценного бытия. Религиозная сфера обладает значительным потенциалом, столь необходимым для осмысления нынешнего цивилизационного кризиса».

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука