Читаем Великий парадокс, или Два почерка в Коране полностью

Ниспосланный тебе Коран — напоминание людям. Тот, кто пожелает — изберёт путь к Богу. Но не пожелает этого, если Аллах не пожелает. Господь вводит в благочестие того, кого желает, а безбожникам уготованы одни страдания.

Агрессивное меньшинство и молчаливое большинство

Как мы уже говорили, в Коране каждый мусульманин найдет то, что соответствует своему мироощущению. Злой человек найдет в нем обоснование для злых деяний, добрый — обоснование добрых, даже христианские заповеди любви и прощения. Из-за этого часто можно услышать мнение: Мохаммед многое «переписал» из Библии. На самом деле он практически не мог этого сделать. Пророк был неграмотен, знал только цифры и буквы, до конца жизни так и не научился писать. Правда, у Хадиджи, его первой жены, был родственник по имени Варака, который знал Библию, и даже, согласно преданию, принял иудейскую веру. Однако Хадиджа познакомила своего мужа с ним после того, как Мохаммед стал читать свои проповеди. Варака был стар, и вскоре умер. А Мохаммед продолжал читать свои проповеди еще два десятка лет. Исторических сведений о каких-либо иных тесных контактах Мохаммеда с иудеями и христианами не сохранилось. Поэтому сходство некоторых идей Корана с Библией мы можем объяснить общим источником происхождения, тем, что обе священные книги ниспосланы Богом.

Понимать это не обязательно буквально. Степень веры в иррациональное зависит от уровня религиозности. Кто-то без колебаний принимает то, что противоречит нашим знаниям, кто-то — прибегая к спасительным аллегориям, а третий вообще не верит в ниспосланность священных книг Богом, считая их творчеством людей.

Однако посмотрим на этот вопрос с точки зрения грубого материализма. Мохаммед получил острые впечатления в области религии во время коротких поездок в Сирию, нечастых встреч с христианскими монахами и еврейскими раввинами. Всё это в уме и чувствах впечатлительного, нервного человека, каким был Мохаммед, вполне могли сложиться в те образы и представления, которые запечатлены в Коране.

И все же допустим, что часть Корана «переписана» из Библии, пусть так. Даже в этом случае нам придется признать, что соответствующая часть Корана — от Бога, если Библию считать словом Бога.

Но в Коране есть одна добрая черта, которая делает его не похожим на другие писания. Кто надоумил Мохаммеда провозгласить почтение к Иисусу и Моисею, к другим иудейским и христианским святым, высказать мысль, что Коран ниспослан для подтверждения Торы и Евангелия? Может, эти миролюбивые мысли и есть повеления Всевышнего?

Вера в единого Бога, в создание Творцом всего сущего, в воскрешение, в рай и ад, понятия греха и благочестия, сочувствия к страждущим — эти мотивы являются общими для аврамических религий. Не нова и мысль о наказании «неверных», которая схожа с идеями Второзакония и Книги Иисуса Навина. Однако, скажем, евреи не ссылаются на «подвиги» Иисуса Навина, не призывают в наше время резать «неверных», тогда как в исламе есть силы, которые считают повторение «подвигов» Мохаммеда делом чести каждого мусульманина. Это вызывает у христиан и иудеев справедливый гнев.

Если уж на то пошло, необходимость следования в наше время всем поступкам Мохаммеда смущает и немалую часть мусульман. Тем более, что «удар мечом по шее» предназначен и им, если «удостоятся» звания «лицемеров». Так что, уважаемые христиане и иудеи, славяне и евреи, не следует понимать, что недобрые постулаты Корана направлены исключительно против вас — против мусульман тоже. Неспроста на земле уже 14 веков происходят кровопролития, совершаемые мусульманами против мусульман. Мы давно уже ведем распри со своими собратьями — кто из нас больше почитает Мохаммеда, кто лучше совершает намаз, кто впал в неверие, кто заслуживает большей милости Аллаха.

Мусульманская религия родилась на Аравийском полуострове, в среде арабов. Затем — мечом и словом, принуждением и увещанием — она распространилась на обширные территории. Затем арабы вынуждены были покинуть многие захваченные земли. Но, подобно тому, как волна, отступая, оставляет на берегу то, что принесла во время прилива, в ряде стран мусульманская религия осталась господствующей. Генетическая память этих народов не забыла кровь своих предков, пролитую при обращении в ислам. Поэтому на этих территориях трудно приживается фундаментализм, ваххабизм и прочий экстремизм. Многозначительна в этом плане азербайджанская поговорка: «Биз гылындж мусульманларыйык», которая означает: «мы — мусульмане от меча».

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука