Великий побег

– Я о себе забочусь. – Может, виноват был устрашающий взгляд в упор или лишний «чили–дог», но вышло неубедительно. – Я делаю упражнения, – заявила Люси более твердым голосом. – Не люблю, но все равно делаю.

Темпл скрестила на груди руки, как тюремная надзирательница:

– И какие такие упражнения?

– Отжимания. Немного качаю пресс. Много гуляю. Иногда бегаю.

– Иногда – не считается.

– Зимой хожу в тренажерный зал.

 Три раза в неделю, если везло. Чаще два. Но редко проходила неделя, когда она не побывала там хоть раз.

Темпл выбросила руку и показала на Люси, словно у нее было не тело, а кусок испорченного мяса в мясном магазине.

– Вы в самом деле удовлетворены достигнутыми результатами?

Люси задумалась:

– Типа того.

– Вы себе лжете.

– Вряд ли. Хотелось бы мне быть чуточку крепче? Да какой женщине не захочется? Но форму поддерживаю. Чуток здесь, чуток там. Одержима ли я? Вообще-то, нет.

– Всякая женщина в этой стране одержима своей фигурой. Без одержимости в нашем обществе не проживешь.

Люси невольно подумала, что она и так запуталась в куче вещей: обязана своей семье, должна себе, и как бы ей умудриться уравновесить одно с другим. И  у нее нет времени серьезно заняться еще и своим телом.

– Тяжело тренироваться не умею. Полагаю, у меня своя философия насчет упражнений. Что-то типа «вполне сойдет». – Темпл посмотрела на Люси, как на ползущего по ноге таракана, и хотя та знала, что объяснять бесполезно, все равно попыталась: – Я верю, что упражнения вещь важная, но не тренируюсь для троеборья, а только чтобы сохранить форму. И когда простые упражнения становятся нудной работой, я тут же бросаю.

– Вам следует себя заставить.

– Я совершенно счастлива в роли слабохарактерной личности.

Люси пришло в голову, что Темпл могла бы вполне не быть такой несчастной, если бы не пыталась достичь немного больше, чем «вполне сойдет». Не случайно Королева–Дьяволица набрала вес, и дремавшему внутри Люси социальному работнику было любопытно, что случилось с Темпл, из–за чего она потеряла свой железный контроль.

Но Темпл не могла взять в толк равнодушную позицию Люси, а та воспользовалась, что звезда похудения на время замолкла, и сменила тему:

– У меня есть двенадцатилетний приятель, который имеет привычку заявляться сюда нежданно-негаданно.

Темпл тревожно распахнула глаза:

– Этого нельзя допустить.

– Его трудно удержать, разве что обнести место забором и пропустить электрический ток. Я ему сказала, что ко мне приехала подруга, так что если он заявится, то не удивится, что вы здесь.

– Вы не понимаете! Никто не должен видеть меня!

– Сомневаюсь, что он из лагеря ваших поклонников.

– Панда! – заорала пронзительно Темпл. – Панда, ну-ка иди сюда.

Надсмотрщик изо всех сил тянул время, но появился.

Темпл ткнула пальцем в сторону Люси:

– Сейчас мне некогда с этим разбираться. Разберись сам! – Вихрем вылетела и громко топая взбежала наверх, перепрыгивая через две ступеньки.

Вместо того чтобы следовать приказу, Панда начал озираться в гостиной:

– Что случилось с моей мебелью?

– Какой мебелью?

– Мебелью, которая здесь обычно стояла.

– Опиши ее.

– Как это «опиши ее»?

Она посмотрела на него, прищурив глаза:

– Опиши мебель, которая здесь обычно стояла.

– Диван. Какие-то кресла. Где это?

– Какого цвета диван?

Он скрипнул зубами:

– Обычный диван. Цвета дивана. Что ты с ним сделала?

– Если ты скажешь, как он выглядел, я, может быть, и вспомню, – с преувеличенной терпеливостью заявила она.

– Он выглядел как диван! – рявкнул Панда.

– Да ты даже не помнишь, – триумфально заявила Люси. – Ты понятия не имеешь, как выглядела эта комната. Вообще, как выглядело все в этом доме. Ничего в нем для тебя не имеет значения.

На щеке его задергался мускул.

– Я знаю, что тут был диван. И сейчас он исчез.

– Не исчез. Он в солярии. А с ним несколько кресел и парочка вещей, которые тебе не распознать. Тебе на этот дом наплевать, ты его не заслуживаешь.

– Тяжелый случай. Он мой. И я хочу назад свою свинью.

Люси запнулась:

– Твою свинью?

– Свинью, которая была на кухне.

– Эту уродливую свинью в фартуке официанта и без уха?

– Ухо есть. Оно только отколото.

Люси застыла.

– Ты помнишь скол на этой глупой свинье, зато не знаешь, какого цвета диван?

– Я больше понимаю в искусстве керамики.

– Панда! – раздался сверху вопль Темпл. – Иди подстрахуй меня.

Гадюка посмотрела в сторону лестницы:

– Очаровательно. Как здорово ты приспособился к роли собачки Темпл Реншоу.

Он пошел по коридору:

– Когда  в следующий раз зайду на кухню, чтоб свинья была на месте, иначе никогда не увидишь свою еду.

– Твоя свинья – мерзкая уродина! – крикнула Люси вслед.

– Как родившая тебя мамочка, – не остался он в долгу, чем привел ее в ярость. Только злилась она в действительности не на него. Больше на себя. Потому что чуть не засмеялась.

Бри закрывала на ночь ларек, когда медленно подъехал и остановился белый пикап. Поперек его двери шла надпись «Травы Дженсена».