Великий побег

– Зато с твоим пунктиком «одеваться как страхолюдина» все путем. Заметь, жаловаться не на что.

– Спасибо. Пришлось несколько вещичек заказать по Интернету, но у меня получилось.

– Конечно. – Он постучал пальцем по списку. – Курение травки вне закона.

– Ценю вашу заботу, офицер, только наверняка это никого не остановит.

Панда прошелся дальше по списку:

– Ты никогда не плавала голой?

– Подай на меня в суд.

– Ты ведь дашь мне знать, когда соберешься попробовать?

– Если на хрена вспомню.

– Если собираешься употреблять это слово, то, по крайней мере, говори правильно. Звучит нелепо. – Он нахмурился. – Обжиматься на людях? Только не со мной.

– Заметано. Найду кого-нибудь еще.

– Ну, блин, твою мать, – прорычал он. – Можешь отметить «спать с кем попало» звездочкой, раз уже спишь со мной.

– Ни в коем случае. «С кем попало» означает больше одного мужика.

– Уже забыла про Теда?

– Не считается. Он сделал предложение.

Казалось, Панда хотел что-то сказать по этому поводу, но не стал. Вместо того он указал на загогулину, которую Люси начеркала тут же на полях.

– Что это?

Проклятье. Она пустила в ход свою новую ухмылку:

– «Привет, киска».

– Ну и хреновина, – усмехнулся он.

У базилика на этажерке начали чуть-чуть обвисать листья. Люси поднялась с кушетки, чтобы полить его, убрала несколько сухих листьев с герани и снова села. Покатала ручку между пальцами и начала писать.

Преданность моей матери детскому вопросу уходит корнями в те годы, когда она тинейджером посещала больных детей в больницах и лагерях беженцев…

Что-то такое подробно описывал ее отец, и он не будет благодарен Люси за плагиат.

Она вырвала страницу, вытащила список «шиворот-навыворот» и внесла новый пункт.

Спустя рукава делать домашнюю работу.

Потом добавила звездочку.

Никогда еще Бри не чувствовала себя так не в своей тарелке. Для афроамериканцев посещать церкви белых было в порядке вещей – белой пастве это прибавляло приятного чувства равенства – но неловко себя ощущать единственным белым присутствующим в церкви черных. Бри сроду не доставляло удовольствия выделяться. Она предпочитала сливаться с толпой. Но пока распорядитель вел их по центральному проходу миссионерской церкви «Сердце Милосердия», она не видела ни одного такого же светлого лица, как у нее.

Распорядитель вручил им бюллетени и указал на скамью во втором ряду. Напрасно Бри надеялась отсидеться в задних рядах.

Усевшись, она еще больше занервничала. Так ли чувствовал себя чернокожий человек, вступая в одиночестве в мир белых? Или, может, ее собственная ненадежность играла роль, и все ее прежнее чтение внушило ей более обостренное расовое сознание, чем нужно?

Церковь «Сердце Милосердия» была второй старейшей церковью на острове и располагалась в приземистом кирпичном здании, стиль которого никогда не заработал бы очков, хотя просторная алтарная часть выглядела недавно перестроенной. Стены цвета слоновой кости, высокий потолок обит светлым деревом. Алтарь покрывала фиолетовая ткань, а на передней стене висели три серебряных креста. Собрание было немногочисленным, и в воздухе стояли запахи духов, одеколонов и тигровых лилий.

Сидевшие поблизости люди доброжелательно улыбались. Мужчины были в костюмах, пожилые женщины в шляпах, а те, что помоложе, в ярких летних платьях. После вступительного гимна женщина, как предположила Бри, священник, но оказавшаяся дьяконессой, приветствовала паству и объявила предстоящие события. Бри покраснела, когда женщина посмотрела на нее.

– У нас сегодня гости. Вы не представитесь?

Бри оказалась к такому не готова, но не успела она обрести дар речи, как заговорил Тоби.

– Я Тоби Уилер, – сказал он. – А это Бри.

– Добро пожаловать, Тоби и Бри, – приветствовала их женщина. – Бог благословил нас тем, что привел вас присоединиться к нам сегодня.

– Как бы не так, – пробормотал себе под нос Тоби, пока собрание произносило хором «аминь». Но несмотря на своего циничного подопечного, Бри почувствовала, как начала расслабляться.

Началась служба, и верующие увлеклись не на шутку. Бри привыкла к спокойной разумной религии, а здесь была религия страсти, с громкими мольбами и восхвалениями. После Бри потеряла счет людям, подходившим приветствовать ее, и ни один из них не спросил, что бледнолицая делает в их церкви. Женщина–дьяконесса рассказала Тоби о воскресной школе, а священник, мужчина, которого Бри как-то встречала в магазине подарков в городке, выказал надежду, что они придут еще раз.

– Ну и что ты думаешь? – спросила она Тоби, когда они возвращались к ее старому «чеви кобальту».

– Да нормально. – Он вытащил край рубашки из брюк. – Но мои друзья ходят в церковь Большого Майка.

Он говорил о своих единственных друзьях, близнецах, которых сейчас не было на острове. Мира оказала внуку медвежью услугу, воспитывая столь изолированно.

– Может, ты найдешь здесь парочку новых друзей.