Великий поход

Развернув очередную сводку, Хаецкий прочитал ее, бросил на стол и подошел к карте. Если темп наступления на востоке сохранится, то уже завтра армия Республики окажется недалеко от одной из подозрительных точек – тогда и выяснится, есть ли хоть какой-то смысл в их догадках. А пока что…

– Этне, вы лучше меня знаете эти края, так что скажите – как немцы могут вывести в море свой флот для перехода, не попавшись нам на глаза, пока не будет поздно?

– А им обязательно выходить? По-моему, проще потихоньку собрать корабли в порту, и…

– Порты стали слишком уязвимы – любое подозрительное шевеление тут же получит порцию плутония, но в открытом море его будет гораздо труднее обнаружить… Даже в тесной Балтике. И я думаю, что они скорее рискнут собрать все силы и перебросить их за один раз, чем переправлять небольшими отрядами, постоянно ожидая, что мы их поймаем.

Этне заложила за ухо карандаш, подошла к карте и принялась ее изучать, задумчиво постукивая пальцем по подбородку.

– Где-то там должна быть сводка по флоту, – сказала она. – Посмотрите, кто и где, потому что я уже не помню и половины.

Откопав нужную папку, Хаецкий быстро нашел последнюю сводку и принялся ее зачитывать, пока Этне черкала карандашом по карте, отмечая позиции кораблей – если, конечно, они были известны.

– Смотрите-ка, большая часть флота и впрямь на Балтике, – заметила она, закончив. – А то, что за ее пределами, в общем, и не жалко. Похоже, вы правы – они соберут все самые боеспособные корабли и сбегут, бросив Германию на растерзание нам. И скорее всего, они соберутся в Данциге или в Киле – а оттуда, кстати, могут каналом проскочить в Атлантику, и мы их потеряем, да.

– Положим, на выходе из канала их будет легко накрыть…

– А если они будут проходить по одному-два и ночью? А потом им достаточно будет уйти в море, собраться в точке встречи и открыть переход. Нет, мы, конечно, это заметим и даже, возможно, схватим их за хвост… Но остановить их раз и навсегда мы не сможем.

– Если только не накроем еще в канале… Но мне как-то не нравится идея превратить половину Европы в радиоактивные руины, – Хаецкий кивнул на черные кнопки в карте, болезненно похожие на ядерные взрывы, которые изображали. – Ладно, оставим стратегию генералам и пройдемся еще раз по нашим выводам – может, что-нибудь мы все-таки пропустили.

Может быть, они что-то и пропустили, хотя Хаецкий в этом сомневался – но закончить проверку не удалось. Явился ординарец и притащил толстую папку, на которой красовалась надпись «Срочно», сделанная рукой Хилленкоттера. Это и само по себе было плохо… Но содержимое папки оказалось еще хуже.

В папке оказался длиннейший список – едва ли не все города Германии и Франции, аэродромы, крепости, базы… И из этого списка требовалось отобрать первоочередные цели для пятидесяти атомных ударов.

– Мне кажется, мы стали слишком легко его применять, – тяжело вздохнула Этне. – И если от нас этого можно было ожидать – мы-то видели взрывы только на полигонах – то вы…

– А что мы? Тиббетс недавно сказал, что ничуть не сожалеет о Хиросиме и не видит ничего дурного в новых бомбардировках, если они необходимы, а он лично считает, что да, необходимы. Но это действительно неприятно – тем более, что некоторые ученые уже занервничали. Они опасаются, что радиоактивная пыль, поднятая в атмосферу, распространится по всей Земле и сделает планету если и не непригодной для жизни, то весьма неуютной.

– Европу так точно, – вздохнула Этне. – Но работу все равно придется делать.

Впрочем, работа даже не успела толком начаться – ее почти сразу прервал телефонный звонок.

– Полковник Хаецкий… Так точно, товарищ адмирал… Немедленно.

– Что случилось?

– Адмирал Горшков созывает совещание и требует нашего присутствия. Не знаю, что случилось, но абсолютно уверен в том, что нам это не понравится…